Припадок спокойствия : Пример

В школе мы всем своим пятым классом поехали в лес, искать могилу одной героини, которую во время войны замучили фашисты. Когда они её схватили, она никого из партизанского отряда не выдала, и фашисты озверев, долго над ней измывались. Ставили над ней жестокие опыты, желая узнать где у партизан база. Они вырезали ей на груди звезды, сдирали с головы волосы, загоняли иголки под ногти, и смеялись когда она теряла сознание, и без чувств падала к их ногам. Но она все вытерпела, и ничего не сказала. Тогда отчаявшись фашисты расстреляли её в лесу, а партизаны нашли то место, и сделали могилу. А когда наши войска пошли в наступление, и фрицев из деревни выбили, про подвиг девушки не забыли, и подали документы на представление её к званию Герой Советского Союза, но на верху решили, что Герой Советского Союза это уж слишком, и дали ей только орден. Так рассказывала наша классная руководительница Алевтина Петровна, и нам всем было очень жаль эту девушку, не потому что ей дали только орден конечно, а вообще.

Поездка с одной стороны казалась нам интересной - лес, следопыты, героиня, а с другой - жуткой. Это очень неприятно знать. что кто-то кого-то замучил, и теперь этот кто-то зарыт в лесу, и чтобы посетить его могилу, надо ехать несколько часов автобусом, а потом идти пешком, и только тогда можно отдать человеку дань уважения.

Когда нас высадили из автобуса возле леса, Алевтина Петровна, сама толком не понимая куда идти, сказала нам взяться за руки и махнула рукой в направлении тропинки, которая потом скоро закончилась. Она приказала следовать за ней. и сначала все шло хорошо. Мы продирались сквозь заросли, огибали ели и сосны, и продвигались вперед, но по мере того как все глубже мы проникали в лес, мы все больше растягивались по сторонам, а после и вовсе поделились на небольшие группки, и шли уже сами по себе, не обращая внимания на остальных ребят, и классную. Я шел с Вовкой и Кириллом. Мы увлеченно беседовали, об этой девушке, о войне, о том, как наверное тоже бы не испугались фашистов, и тоже бы держались до конца, хотя никто из нас не представлял, что ей пришлось пережить. Кирилл сказал, что однажды загнал скабку под ноготь и это было ужасно больно, но я сказал что это чепуха, это не мука, и что это не считается.
Не заметив как, мы оторвались от остальных. Когда очнулись, кругом была тень и тишина. При каждом шаге иголки с ветками хрустели под ногами, отдаваясь эхом по округе. Где-то в верхушках деревьев птицы кому-то сообщали о нашем передвижении.
- Черт, - сказал Кирилл. - Похоже мы заблудились.
- Не дрейфь, - отозвался Вовка, но глядя на его напряженное лицо, нам стало понятно, что он испугался больше нашего.
- Да ладно, - сказал я. - Сейчас закричим, и нам ответят.
Мы принялись орать, но никто не ответил. По нашему маленькому отряду мелкой рябью пробежала паника.
- Главное не ссать, - сказал Кирилл. - Девушка смогла не бояться гадов, а мы что, леса испугаемся? Фашисты ведь гораздо страшнее леса, правда?
Мы с Вовкой неуверенно кивнули.
- Пойдем вперед, - сказал Кирилл. - И обязательно куда-нибудь выйдем.
Мы опять согласились. Неожиданно где-то далеко за спиной раздался треск и обрывки непонятной речи достигли наших ушей. С воплями мы припустили вперед. Мы неслись так, как никогда не бегали прежде. Если бы это увидел учитель физкультуры, то он бы сразу нам поставил пятерки. Сердце выпрыгивало из груди, и нам казалось, что сбавь мы ход, нас настигнет что-то ужасное. На бегу я подумал про девушку, и мне вдруг стало стыдно. Она значит не испугалась, а я боюсь. Я сбавил ход, и пошел пешком, все еще не рискуя оглянуться. Кирилл обернувшись, заметил что я иду, и остановился. Подождав меня пошел со мною рядом. А потом к нам присоединился и Вовка. Мы шли вперед не оглядываясь, и хотя ничего кроме наших шагов не было слышно, мы чувствовали что за нашими спинами идут фашисты. Мы их боялись и ненавидели. А потом разозлившись я обернулся, но никого сзади не оказалось. И Кирилл обернулся, и Вовка, и мы поняли, что фашисты нас испугались. И тогда мы уже совершенно спокойно пошли вперед, и нам было уже не страшно.

Остановились мы тогда, когда увидели нескольких наших ребят, стоящих у обелиска. На нем была старая фотография, и указаны даты жизни. Мы молча его рассматривали, а потом пришла Алевтина Петровна, положила на могилу цветы, и произнесла речь, о том, что короткая, героическая жизнь этой девушки, должна служить будущим поколениям примером невероятной храбрости, и любви к родине. И мы пошли обратно.