Никита Марзан : Ночью

Из имущества у Красильщикова была пустая двухкомнатная квартира, раскладушка и телевизор с пультом.

Летом Красильщиков спал на раскладушке. Зимой он спал на полу, накрывая себя раскладушкой, как одеялом.

Пульт от телевизора он клал под боком. Чтобы не ощущать одиночества.

Во сне Красильщиков придавил пульт ухом. Телевизор включился.

- Спишь? – спросил телевизор писклявым детским голосом. Пугал Красильщикова.

- Сплю, - буркнул Красильщиков.

- А чего без бабы? - пропищал телевизор. – Бабы они веселые.

- Надоели, - Красильщиков закинул руки за голову.

- Жаль, - сказал телевизор, - а я люблю, когда бабы охают. И ох, и ох, и ах, и ах, и ох, ох, и, ах-ах-ах

- Заткнись, - сказал Красильщиков, - мне вставать рано.

- Не заткнусь, - пискнул телевизор, – бабу хочу.

- Ну и хоти, - сказал Красильщиков и отвернулся к стене.

- А баба в соседней комнате, - хихикнул телевизор. – Грудь, как вымя. Тащи сюда.

- Кого? – не понял Красильщиков.

- Бабу, - сказал телевизор. – Пусть поохает. И ох, и ох, и ах, и ах, и ох, ох.

- Спи, фантазер, - сказал Красильщиков и нащупал пульт.

- Сволочь, - тоненько сказал телевизор.

Красильщиков взял пульт и нажал на «выкл». Телевизор не выключился.

- Батарейки сели, - сказал телевизор. – Придется тебе вставать.

Вставать Красильщиков не хотел. Разгуляешься – не заснешь.

- Веди бабу, олух, - сказал телевизор. – Грудь с вымя.

Красильщиков накрыл лицо сгибом локтя. В надежде уснуть.

- Жаль, ножек у меня нет, - сказал телевизор и постарался упасть на бок. – Поползу к ней, к бабе.

Красильщиков выругался, встал с раскладушки и выключил телевизор пальцем.

- Вот гандон, - сказал телевизор и умолк.

Красильщиков лег на раскладушку и попытался уснуть. Захотелось пить. Воды. Нет, лучше молока. Парного. Вымя. Баба. Спать. Быстро.

Красильщиков взял пульт и положил его на пол. Подальше. Случайно пристукнул.

- Не спится, псинка? – включился телевизор. Он говорил низким старушечьим голосом. Пугал Красильщикова.

Красильщиков промолчал. Чуть посвистел носом.

- Порченный ты, – беззубо прошамкал телевизор.

- Я здоров, - сказал Красильщиков.

- Не может здоровый дрыхнуть рядом с голой бабой, - сказал телевизор, - блин, груди, как дыни.

- Ты же говорил, как вымя, - сказал Красильщиков. – Трепло.

- Сходи и померь, - огрызнулся телевизор, - не край света.

- Не пойду, - сказал Красильщиков, сильно зажмуривая глаза.

- Боишься, что ее там нет? – усмехнулся телевизор, - не бойся, сидит. Голая, розовая, пахучая, как детское мыло. Иди.

- Нет, - сказал Красильщиков, - бабу кормить-поить надо, а мне вставать рано.

- Она сытая и пьяная, - сказал телевизор, - и ноги раздвинула. Знаешь, когда они ноги раздвигают?

- Не интересно, - сказал Красильщиков, сжимая зубы.

- Выключи ты меня, - попросил телевизор, - смотреть на тебя тошно.

Красильщиков потыкал пальцем в пульт. Ноль.

- Мимо тыкаешь, - заметил телевизор. - Ты и с бабой так же?

- Я тебя с балкона выброшу, - сказал Красильщиков, вставая с раскладушки.

- Ты даже пульт не выбросишь, - сказал телевизор, - жлоб.

Красильщиков открыл балкон и выбросил пульт.

- Ты что? – насторожился телевизор, - серьезно, что ли?

- Серьезней некуда, - подошел ближе Красильщиков, - ну, колись, есть там баба?

- Тихо-тихо, мужичок, - забормотал телевизор, - ну сам подумай, откуда там баба? Ты шиз в натуре.

- Понятно, - Красильщиков приподнял телевизор, - тяжелый, черт.

- Ты погоди, - зачастил телевизор, - погоди, сынок. Найду я тебе бабу. Хочешь с четырьмя грудями? Поставь обратно. Слышь, мудак, поставь, кому сказано. Тварь.

Красильщиков выбросил телевизор с балкона. И задернул занавеску. В комнате стало темно. Захотелось спать.

Красильщиков лег на раскладушку и закрыл глаза. Представил летящий вниз телевизор и широко улыбнулся. Вокруг тишина.

- Спишь? – спросила раскладушка басом.

- Сплю, - сказал Красильщиков. – А тебе чего?

- Скучно без бабы, - сказала раскладушка, - я люблю, когда бабы на мне скрипят – скрип, ах, скрип-скрип, скрип-скрип-скрип, ах, ах, ах.

- Тоже бабу хочешь? – спросил Красильщиков.

- Ага, - сказала раскладушка. – Сытую и пьяную. Ту, что в комнате сидит.

- Нет, там бабы, – заорал Красильщиков, - телевизор сказал, что нет. Ты же сама слышала.

- Ты проверь, не ленись, - сказала раскладушка, - а вдруг есть?

Красильщиков включил свет и пошел в соседнюю комнату. Никакой бабы там не было.

Красильщиков вернулся и выбросил раскладушку с балкона. Потом лег на пол и уснул.