Припадок спокойствия : Про деревню

Жила в маленькой деревне девочка, которой хотелось любви и радости. Но в деревне любви и радости было не найти, поэтому одним тоскливым летним утром, накурившись дедовского самосада, вылакав месячный запас чая с баранками, глядя в окно, за которым на фоне клубных развалин плелись на пастбище грустные коровы, а пьяный пастух Гриша волочил по земле измазанный в навозе кнут, она стукнула кулаком по столу, и сказала хватит с меня. Натянула чистые трусы, обула китайские кеды, одела синее платье в горошек, умыкнула у мамаши из кошелька немного денег, и подалась в город, где от неё прятались любовь, веселье, и другие положенные ей по возрасту ништяки.

Большой, медленный автобус пыхтя и кашляя отвез её от заросшей высокими будяками остановки, где по субботам она толкала разбавленное коровье молоко проезжающим, к сверкающей окнами автостанции. Ступив на серый заплеванный асфальт платформы, девочка вдохнула коктейль из выбросов промышленных предприятий, и он ей тем не менее понравился оттого, что был разбавлен ароматами, идущими от стоящей неподалеку будки с шаурмой. Курятина, свинина, баранина, чеснок, перец, кориандр, укроп, петрушка, базилик. Живот девчонки голодно заурчал.

Она подошла к будке, и спросила торговца:
- Дядя, почем порция?
Восточная физиономия расплылась в улыбке.
- Адын шпили-вилли - адына порция.
- Что такое шпили-вилли? - девочка сделала вид, что не понимает.
- Захады внутрь, расскажу.
Девочка подумала, подумала, и рассудив, что жрать то надо, зашла. Будка тряслась, словно её черти подбрасывали.
- Будишь галодный - прихади! - через час кричал ей почти влюбленный торговец, наблюдая, как девочка с шаурмой в руке исчезает в толпе прохожих.

"Со жратвой проблем не будет", - доев шаурму подумала девочка. - "На повестке - вопрос с жильем".

Комнату сдавал ещё крепкий отставник, который недавно овдовел, и теперь каждый день изводил себя вопросом, имеет ли право настоящий полковник, ежедневно дрочить? Не унижает ли этим он честь офицера? Иногда ему казалось что унижает, иногда - что нет.
- Будешь готовить борщ, и раз в неделю убирать квартиру - комната твоя, - сурово сказал полковник, прикидывая, где сверлить дырку в ванной, девочки ведь любят мыться. Правая рука его сладострастно дрожала.
- ОК, - глядя на руку кивнула девочка, и пошла в душ.

С работой тоже все сложилось удачно. Сначала ей предлагал один мужчина, которого она встретила у кинотеатра, идти в модели, и даже визитку дал, и объяснил как пройти к гостинице, где все модели по вечерам собираются, но позже оказалось, что у полковника бывший сослуживец, открыл продуктовый магазин, и ищет продавщицу.
- Осталось только дождаться любви и радости, - сказала себе девочка, усаживаясь на кассу, и глядя на входящих в магазин посетителей.

И побежали один за одним дни, месяцы, годы. Девочку трахал сослуживец, торговец шаурмой, сосед по подъезду и иногда участковый, когда вспоминал, что она живет без регистрации. Девочка отрастила жопу и сиськи. А потом умер полковник, и оставил ей квартиру. Девочка перестала волноваться о прописке, и давать участковому. Все складывалось вполне удачно, но ночами, оставшись наедине с подушкой, девочка горько плакала, понимая что с каждым днем любовь и радость от нее удаляются, словно уходящий поезд, на который уже не сесть.

И настал день, когда она решилась съездить на родину. Взяв билет на тот же автобус, который десять лет назад привез её в районный центр, она подпрыгивая на ухабах, и громко матерясь, нетерпеливо высматривала остановку, с которой началась её взрослая жизнь. И таки увидела.

Деревня встретила её прохладно. С поля возвращались грустные коровы, пастух Гришка волочил измазанный в говне кнут, развалины клуба окончательно рассыпались, а солнце собралось спрятаться за рощу. Но не смотря на это, в душе у девочки в этот миг вспыхнуло безграничное чувство любви и радости, ко всему этому родному, близкому сердцу и уму миру. Она подняла к небу глаза, и сказала:
- Господи! Как же я была дура! Как же я люблю вот это вот всё! Луг, кусты, коров! Еб жеж вашу мать!
После чего окинула мокрыми от слез глазами окрестности, нырнула в идущий в город автобус, и больше в деревню не возвращалась.