Григорий Перельман : Свальный грех, или бойня дуэлянтов.

Гудел самум, тревожил хамсин, накрапывал дождик. Редкие лучи солнца пробивались сквозь тьму, пришедшую с моря(с), и накрывшую Питер.
В невзрачном шалмане пережидали невзгоду человека два, или три. Возможно, что пять. Или восемь. Тот, что держал на коленях обрез, потребовал водки. Киргиз с вилами напротив безразлично тянул мохито. Пара крепких замкадышей с ручными гранатами пили чай, напряжённо потея под прицелом еврейчика с М-16. Того, что в тёмном углу, рядом с пальмой. Увязанные в паранжу стриптизёрши вяло скидывали тротил с поясов шахида. Никому они были не интересны, кроме безногого дедка с огнемётом.
А потом дождь кончился, и все разошлись по делам. Один к любовнице, а еврей за детьми. В музыкальную школу.