zorgg : Ветеран.

Игорь ушёл на войну сразу после окончания политехнического института. Фотография, где он стоит среди студентов-однокурсников в своём сером костюме, затерялась среди других фотографий в семейном альбоме, что пылился в книжном шкафу на нижней полке. В две тысячи четырнадцатом году он записался добровольцем и вернулся домой, когда прошла третья волна мобилизации, в две тысячи шестнадцатом году. В его рюкзаке так и осталась лежать фотография, на которой он и ещё один сержант сняты где-то под Донецком, рядом с двумя девушками - волонтёрками. Девушки некрасивые, как и сама фотография.

Прошло не так много времени, а мир уже стал другим, солдат перестали встречать, как героев, не было ни оркестра, ни девочек с цветами. Он вернулся слишком поздно. Прошло то время, когда мужчинам, побывавшим на войне, устраивали торжественные встречи. Так люди выражали свой патриотизм. Теперь всё изменилось, их встречает пустой перрон и назойливые вороны.

****
Приближалась осень. Всё это время он вставал поздно, завтракал дома, брал свой старенький ноутбук и зависал в нём, лёжа на диване. Вечером выходил на улицу, встречался с друзьями, пил пиво и шёл в бильярдную, играть. Ему нравилось бить по шарам так, чтобы они вылетали за бортик. Ночью он возвращался домой и ложился спать. Мать приходила к нему в комнату, разговаривала с ним, сообщала последние новости. Отец всегда молчал.

У отца была машина, чёрный мерседес две тысячи десятого года, он стоял на стоянке и пылился. Отец редко на нём ездил. Иногда, в основном по праздникам, он садился в машину и объезжал город, как губернатор. Его утешала мысль, что у него была именно эта машина. После того случая, когда Игорь взял мерседес без разрешения и случайно помял бампер, отец строго настрого запретил ему подходить к машине. Между ними пробежала чёрная кошка, как говорила мать. Отец с сыном перестали разговаривать.

В городе ничего не изменилось, за время отсутствия Игоря, только девочки стали взрослыми. Они жили в мире ночных клубов и виртуальных встреч. Девушки с айфонами и наушникам в ушах казались ему слишком сложными, ему не хватало решимости войти в их мир. Но смотреть на них он любил. Ему нужна была женщина, которую не нужно было добиваться, и которая всё сделает сама. Но такую женщину нужно было найти, а искать её он не хотел.

Иногда он вставал с дивана и подходил к окну. На улице стояла девушка и торговала мороженым. Она ему нравилась, по внешности она была лучше тех девушек- волонтёров, которые приезжали на передовую. Девушка была привлекательна. Ему нравился этот тип. Но тратить время на разговоры он не хотел. Дело того не стоило. Он в ней не нуждался.

****
Внезапно у Игоря возникла потребность поговорить. Но с кем? Рассказы о зверствах сепаратистов, уже не производили впечатления. Он сидел в баре, и первому встречному начинал врать. Врал он умело, но со временем враньё стало вызывать отвращение ко всему, что он делал на войне. А делал он то, что положено делать мужчине, делал легко и без принуждения, убивал несогласных. Со временем, он утратил то ценное, что есть в каждом человеке: сострадание, сопереживание, понимание простых истин, всё это ушло, а потом и позабылось.

****
Однажды утром мать вошла в его комнату, присела на диван, поправила простынь и сказала:

- Вчера вечером я говорила с отцом, Игорь. Он не против, если ты будешь брать машину по вечерам и подрабатывать таксистом. Лишняя копейка в дом нам не помешает.
- Да? - сказал Игорь, ещё не совсем проснувшись. – Брать машину?
- Отец сам тебе хотел об этом сказать, но ты же его знаешь, никак не может унять свою гордость.
- Он на меня ещё злится за машину?
- Не бери дурного в голову. Все попадают в аварии. Ты не первый и не последний.
- Значит, злится.
- Он копил деньги на свой мерседес пять лет. Эта машина была его мечтой.
- Ты наверно его заставила, - сказал Игорь.
- Нет, это была его инициатива.
- Да? Как же.

Игорь сел на диван.

– Ты пойдёшь завтракать? – спросила мать.
– Да, как только оденусь, – ответил он.

Мать вышла из комнаты. Через десять минут Игорь вышел из ванной, застегнул рубашку и сел за стол. Мать поставила тарелку с яичницей и поджаренным беконом перед сыном, вытерла руки о передник и села, напротив.

- Ты ещё не решил, что будешь делать? – спросила она настойчивым голосом.
- Нет ещё, - ответил Игорь.
- Ты уже взрослый мальчик, пора подумать о своём будущем.
- Я не хочу о нём думать.
- Я ходила в церковь, поставила свечку, чтобы Бог помогал тебе.
- Я не в раю.
- Сынок, мне не до шуток. Сходи к нашему батюшке. Может он наставит тебя на путь истинный.
- Путь истинный? - начинал злиться Игорь. Ему не хотелось расстраивать мать, он пытался себя держать в руках. – Давай оставим этот разговор.
- Сынок, не упрямься, сходи к батюшке и надень крестик тот, что я тебе подарила.
- Я не люблю кресты, мама. Это орудие убийства.
- Зачем ты так говоришь, Игорь. Ангелы хранители оберегают тебя. Отец наш небесный слушает наши молитвы и волнуется о тебе. Сходи в церковь, покрестись Христа ради, легче же станет.

Игорь смотрел, как остывает яичница у него в тарелке.

- Мы беспокоимся за тебя, Игорь – продолжала она. – Андрей Смоляр, наш сосед, твой ровесник между прочим, уже собирается жениться. Все молодые люди устраиваются на хорошо оплачиваемую работу, все хотят чего-нибудь добиться в жизни. А ты днями валяешься на диване и смотришь в свой компьютер, только зрение портишь.

Игорь молчал.

- Не гляди так на меня, - начинала кричать мать. – Ты знаешь, мы любим тебя. Ты можешь и дальше валяться на диване, если хочешь. Но пойми, сынок, нужно искать работу. С чего-то нужно начинать.
- Это всё?
- Да. Разве ты не любишь нас?
- Я вас ненавижу, - сказал Игорь.

Мать смотрела на него через стол и не верила тому, что услышала. Она даже не поняла смысл сказанного.

- Я вас ненавижу, - повторил он, но уже тише.

Ему было трудно растолковать ей, да и не хотел он этого делать. Глупо было говорить так. Он понимал, что сказал глупость, которая огорчила мать, но слова уже прозвучали. Он подошел к ней, взял за руку и сказал:

- Прости мам, я был раздражён.
- Ты покрестишься, сынок? – спросила мать с мольбой в голосе.
- Да, покрещусь, - ответил он холодно.

Через неделю Игорь уехал в Киев, устроился работать в полицию. Как участника АТО его взяли на работу без сдачи соответствующих тестов на профпригодность.

****
В час ночи Мерседес с донецкими номерами стоял возле ночного клуба, из салона доносилась нецензурная брань и девичий визг. К нему подъехала патрульная машина, из неё вышел полицейский. Дверь Мерседеса открылась, выскочила заплаканная девушка и побежала в сторону метро.

- Сатри как бежит, сучка драная, - сказал мужчина, сидящий в кресле водителя.
- Типа целка шо ли, вдуть её надо было, - вторил ему пассажир.
- Ни чо, она здеся часто шляется, шалава. Поймаем и вдуем как надо.
- А те чо надо, мусорок?

Полицейский подошёл к машине, достал пистолет и выстрелил, сначала в водителя, а потом в пассажира. К нему подбежал напарник, они о чём-то пошептались, развернулись и быстро побежали к машине.

- Ты ненормальный, Игорь. Какого чёрта ты их завалил? Что мне писать в рапорте?
- Так и напиши, мой напарник сошёл с ума.
- Это не шутки, ты подставляешь всех.
- Я думаю у той мрази даже документов нет. Обойдётся.
- Надеюсь на это.

Через десять минут патрульная машина выскочила на проспект Победы и помчалась в сторону цирка. По рации передали: «Срочно всем патрульным, перестрелка возле клуба «Голубой носорог». Есть убитые…»