Рувим Оз : Гной

ГНОЙ

Маленький мальчик сидел на скамейке возле подъезда и давил ногтями чирий на левой ляжке.
Ему было больно и страшно.
Руки дрожали.
С носа свисала капелька пота.
Но его желание избавиться от бордового волдыря с белесо-зеленоватым гнойником, который постоянно мешал ему при ходьбе, было настолько всепоглощающим, что он решил преодолеть свои слабости, побороть страх перед полью, как учил его покойный дед.
Не боялся он заражения крови, которое непременно должно было наступить по причине того, что он грязными ногтями занесет инфекцию в рану, как объясняла ему мама.
Не боялся даже операции по ампутации ноги выше колена из за гангрены, которую обещал ему алкаш-сосед.
В глазах блестели слезы и решимость избавиться он ненавистного чирья.
Хлюп.
Чирий лопнул под давлением ногтей.
Гной брызнул мальчику прямо в глаз.
«Ай, сукаблять!» крикнул мальчик, зажмурился, схватился за край футболки, плюнул наугад на скомканный кончик и начал протирать забрызганный глаз.
Из лопнувшего чирья сочилась густая янтарная жидкость.
Анус мальчика расслабился, медленно и бесшумно вышел слегка попахивающий пук.
«Бляяяять, как хорошо», малец расслабился, облокотился на спинку скамейки.
Внутри бедра еще была боль, но уже другая, глубокая, растекающаяся где-то внутри бедра.
А главное – было ощущение победы, над собой, над болью, над своими страхами!
Он поступил правильно, как настоящий боец, в гробу он видал этих женщин со своими советами, чистоплотностью, боязливостью.
Мама конечно права, руки надо мыть, а зубы чистить, но не может же он как какая-то баба носить в кармане кучу платков и не ковыряться пальцами в собачьих какашках, когда под ними явно виднеется монета в 20 копеек.
Это-ж целый «пломбир», а не какое-нибудь там «с наполнителем».
И что теперь бежать домой руки мыть?
Дед был прав, когда заставлял его пить речную воду на рыбалке: «Нихуя не сдохнешь, от поноса еще никто не подыхал», говорил он и протягивал ему старую облезлую фляжку времен войны.
Ну вот, монета в кармане, чирий раздавлен, можно и в магазин сходить.
А, нет, надо еще ранку спичкой прижечь, чтобы гангрена не началась. Можно
в кулинарии купить «сливочное» за 19 копеек, и еще 1 копейка на спички останется, а хотя нет, не продадут, скажут «Ты, щенок, никак курить задумал, или мусорник поджечь».
Нет, надо подойти, купить «пломбир», а потом с прилавка коробок схватить и съебаться быстро. Главное, чтобы в дверях на выходе никто не стоял в тот момент.
А что, смелый, достойный поступок. Пацаны-ровесники со двора уже раз или два пиздили что-нибудь из этого магазина, не столько из-за надобности, а так, позлить жирную продавщицу тетю Валю, ну и мужской поступок совершить. А я чем хуже? Чирий выдавил
и это смогу. А потом в подъезде прижгу ранку и на соседний двор пойду пошакалю.
Так, глядишь и стану мужиком, как дед учил.
По голове мальчика резко, с характерным щелчком стукнул средний палец от пьявки.
− А!!!
Это был местный хулиган-авторитет, по кличке «Самара», непременно носивший летом черный грязный бушлат без пуговиц.
− Хуле вылупился? Мелочь есть, Карманы выворачивай, а то бычком яйца прижгу.
− У мемммня неттттту.
− А если найду? Кароч, сам отдашь или пизды получишь!
Дед учил в свое время «На хама – хамом». Но как-же тут? Он же лет на пять старше будет, курит уже давно, ножик в кармане носит, и папа у него в тюрьме сидит, за убийство. «Самара» сам уже в колонии сидел, недавно откинулся, так говорили все дворовые приятели. И на него – хамом?
Может кто из подъезда выйдет, «Самара» боится взрослых.
А, вот идет кто-то по дорожке, уже близко. Кричать надо.
Самара, не дожидаясь подходящих взрослых, схватил мальчика за шиворот и залез
в левый карман, потом в правый. Двадцатикопеечная монета была ловко извлечена.
− Еще раз увижу – точно пизды получишь – «Самара» дернул по кустам, чтобы не нарваться на приближающихся соседей.
− Пидарас! - крикнул мальчик вслед убегающему хулигану.
Слезы опять навернулись на глаза мальчика. Как же так, где же была победа над страхом и такая уже осязаемая награда? И все зря?
Надо домой бежать, к маме, сказать что «Самара» его заставил в говне копаться, чтобы достать монету, а потом заставил гной из чирья выдавить, чтобы поиздеваться. А он не виноват. Пусть она рану йодом обработает и пластырь наклеет, а если надо – укол поставит от гангрены.
А с подвигами как-нибудь потом, в другой раз, еще будет время стать «мужиком».