Илья ХУ4 : о православии несколько слов

Так, с кондачка, и по старой гиббонской традиции прямо в приемник.

Сейчас многие рассуждают о повсеместной потере дуъовности, особенно среди молодежи. Будто бы была она у них, у многих. Так рассуждают велиречиво. Даже сам патриарх Кирилл...

Я вот тоже захотел. И сейчас прямо буду. Я очень духовный. Почти как агент Малдер.

В Бога я верил всегда. Он тоже в меня иногда верил. Сейчас-то у нас с Ним полное непонимание складывается...
Но не важно.

К православию я, без понимания этого знаменательного события, прикоснулся первый раз, когда меня крестили, года в три. Потом, когда пил со священником в Пензе спирт, еще чуть позже, когда кололся винтом с отцом Павлом и клал его на приход с отеческим напутствием: "Ложись на приход, отец мой!" После, когда бабку хоронили, потом дядю Витю, который своей блевотиной захлебнулся. Хороший был мужик, дело прошлое.
Ходил еще несколько раз в церковь. Так... отмечалово.

...

Крест золотой на воле заложил в ломбард, деньги проколол, и не выкупил. По тюрьмам носил весь срок. Деревянный, сломавшийся на второй месяц его пребывания со мной, вернее на мне. Голова у него отвалилась. Это знаково. Потому что ему-то я кое как приклеил и зашил его в кожаную ладанку, а вот свою до сих пор ищу.
Весь срок я просидел по разным зонам и тюрьмам исключительно "под крышей", т.е. в карцерах, шизо, бурах, епкт, был в крытой тюрьме даже и в тюремной психушке. Вера всегда согревала меня. Вера и наркотики иногда.

А последний год неудачный был. Удачнее, конечно, первых трех-четырех, когда просто иногда ощущал себя грушей. Спортивным снарядом. Зайцем резиновым. После как-то рассласбился, бить перестали, ибо выбивали только понос и из жопы и словесный.
Но в последний год привезли меня на эксперементальную зону для рецедивистов. В сучью. Но на черном ходу. Чортов парадокс начал сходу сводить меня с ума, но так как я давно уже был психопатом конченым, с голосами и бесами, долго сводить не пришлось. Кроме меня там еще все легавые были "на диагнозе", такая ломка психологическая, строили из себя роботов-шерифов, а я строил из себя робота-ебаната... Бля,короче, не важно, но без этого вступления не завязалось бы.
Ну и на последние пол года закрыли меня в свеженькое такое, свежевыкрашенное, недавно отстроенное ЕПКТ. Перед этим протащив по карцерам. Им сейчас там по области мудаков пугают. ЕПКТ этим. А ничего страшного. Просто режим. Нету там нихрена вообще. Даже к окну не подойдешь, как на пожизненном. Отгорожено оно решеткой до потолка, отсекателем, метра на полтора. А режим такой. Пол пятого приходят легавые, и выданные в девять вечера матрасы и врубают на всю либо ретро фм, либо милицейскую волну. Из такого громкоговорителя советского и еще радиоточка в камере, громкоговоритель прямо у окна моей камеры висел. И бесил. Бесил, аж до пены у рта. Реально. В пять утра. Спать хочется пиздец. А шконари железные. Такие лыжи наварены. Из литературы - классика Толстой, Гумилев, Гайдар и еще кучка гондонов. Плюс подшивочка православных журналов.
Вот их-то я брал с утра, стелил на шконарь, и падал до семи утра, до перловки или сечки, на православие всё это. На монахов, кресты всякие, исусиков, дев, там, разных и под музычку "Эх, лук лучок", обычно, засыпал. Повадился какой-то пидор ее в пять утра на ментовской волне ставить. Старался не пердеть...эээ... в иконографию разнообразную. Но когда жрешь годами капусту одну и перловку с сечкой, как не пердеть. Поэтому бывало. Прости Господи.

Но почки мне все это православное чтиво спасло, и геморрой отсрочило. Потом на воле вылез. Наверное кара святых угодников. За то что пукал в их фотографические лики.

Так что к православию я тоже прикоснулся. Жопой, правда. Но какая разница?

Пути господни неисповедимы.