castingbyme : Ванька-печник. Доподлинная история.

Дочка Таня померла. Выпила холодного молока из подпола, шустрой мышкой пробралась в горницу – и давай окна мыть. Золушка – звали её в деревне. Падчерица, неродная дочь Ваньки-печника. Народ-то тёмный, неразборчивый: мачеха, отчим ли – Золушка да Золушка. Ванька взял бабу с привеском – а куда денешься? Хоть и печник, а работа не всегда есть. Хорошо, повстречал однажды по снегу человека доброго, отремонтировал ему чудище голанское, дымящее, залатал ему печку добротно, на совесть, опечье кирпичиками выложил. И барин угощал его, заплатить обещал. Вот и женился Ванька. Ну как женился - бабу с девчонкой взял, да своих трое. Его хозяйка ещё давно уж на том свете хозяйничает, а Танька больно шустрой оказалась, и с малыми повозиться, и дров принесть, и горницу так вылижет, тараканов почитай дней пять не услышишь.
Так вот слегла Танька-то. Бредит, трясётся, огнём горит. А дохтура во всей округе не сыщешь. Поплёлся Ванька в господскую избу, говорит там человеку – так и так, мол, печник я, печь твою, барин, до ума доводил, пособи и ты мне таперича, может, барыня мою девку посморит. Может, заговорит как по-учёному. А барину вишь, некогда. Сказал, заговоров нету нынче, а дохтуры все буржуи и сбегли с Расеи-то, нету дохтуров. Дал Ваньке иконку спасителя и книжку и говорит, иди, мол, своей дорогой, а дохтуров мы понаделаем, больше прежнего, но невраз.
Пришёл домой Ванька, заходит в избу, а баба его возле дочери стоит, крест ей тянет. Говорит, крестик тебе не съисть, крестильный крестик-то, золочёный, махонький. Танюшка и не слышит её, а всё руками отмахивается. Ванька из-за пазухи иконку вынул, жене даёт. Покрестились они оба на иконку, молитвы читали, спаси и помилуй, господи. Не помогли Тане молитвы. К утру и отошла. А в обед учителка прибежала, узнать, почему Танюши в школе не было. Рассказал ей Ванька про горе семейное, иконку да книжку протягивает. Так лярва эта набросилась на них, кричит, мало вам всем передохнуть! Оказалось, Ванька с женой на какого-то Карла немецкого молились, вот за богохульство им и попало. Она ещё долго кричала, но только поняли они, что Танька из-за них померла. К окошку потом иконку поднесли, а там и правда, дородный немец изображён, а под ним буквы. Жена буквы разобрала, про пролетариев и страны разные. Объединяться велел. Кто такие пролетарии, не объяснил, однако. Пролетели что ли куда? Обманул барин. Похоронили кровинушку, сам Ванька и могилку колол в земле стылой, а весть по всему селу разнеслась, что молились Петровы дьяволу заморскому, и даже батюшка плевался теперь, мимо их избы проходя.