: Кеп - Кампот (из цикла)

В Кеп ехали часа четыре. Водитель воткнул в ухо блютуз, и поговорил со всем своим кагалом кампучийских родственников. Из всего потока беспрерывной речи таксиста мне были понятны лишь заливистый смех и слово долла.
Максимальная скорость движения в Камбо - восемьдесят километров в час. Наш неторопливый азиат ни разу ее не достиг. «Хайлендер» плыл по свежеотремонтированной трассе, никого не обгонял, и соперничал в скорости, разве что с резвыми тонконогими коровушками.
Не спеша доехали до памятника «Мама с дитями», газанули по Набережной, и прибыли в любимый «Саравоан-Кеп-отель». «Саравоан» - единственная в Кепе гостиница, балконы которой нависают прямо над морем. В отеле всего восемнадцать номеров и из каждого открывается прекрасный вид на Набережную, местный пляж и океан.
Мы и раньше часто жили в этом отеле, и персонал нас помнил, а вот хозяин в отеле поменялся. Бывшие владельцы продали отель парню из Дании. А новый хозяин за считанные месяцы превратил симпатичный французский отель в кхмерский гест-хаус. Иначе, как Жлоб Датский, я его не называла. С утра и до ночи европеец громогласно учил кхмеров экономить его деньги и вытряхивать из гостей прибывшие в Кампучию средства.

Доэкономился! Лестница не метена, полы не мыты, ванные комнаты покрыты плесенью, бассейн не чищен, а вместо белоснежных сатиновых простыней, мятое фланелевое непотребство. Ага! Но зато красные синтетические полотенца.
К огромному сожалению, я туда больше не вернусь.

Поселились. Понеслись по Набережной на Краб-маркет.
Местный краб-маркет – главная достопримечательность Кепа. Дно кепского побережья илистое и именно поэтому здесь водятся знаменитые голубые крабы. Плетеные корзины с крабами плещутся в волнах под деревянными помостами рынка, и сиамские пленники растеряно шевелят огромными клешнями и прощаются с океаном. Совсем скоро, они зальются алой краской отчаянья на сковородках местных поваров, и предстанут перед посетителями харчевен, под соусом из зеленого кампотского перца.. Голубые крабы с кампотским перцем давно получили все звезды Мишлена, и каждый турист считает своей обязанностью их отведать. Я же, предпочитаю огромные местные креветки, коих на краб-маркете великое множество.
Рядом с крабовым рынком расположено с десяток ресторанчиков на понтонах. Гостей там немного, и вам быстро приготовят и морегадов, и рыбу, и лучший в мире, заправленный пастисом том-ям. А сидеть за столиком местного общепита, и наблюдать за стремительным сиамским закатом, зрелище достойное не только звезд Мишлена, но и книги рекордов Гиннесса.

Мы же в ресторан не пошли. Купили на причале креветок, и попросили кухарок в мусульманских одеждах сразу же их отварить.

В окрестностях Кепа много мусульманских селений и мечетей. Язык местных мусульман, тямов, сильно отличается от азиатских языков кхмеров и вьетнамцев. Тямы имеют австронезийское происхождение, в Камбоджу переселились давно(возможно, в четырнадцатом веке), и когда-то у них было собственное индуистское государство, войны с которым изображены на барельефах Ангкора. Но войны с кхмерами тямы проиграли, независимость утратили, и сейчас, живут в немногочисленных анклавах Камбоджи и Вьетнама. Со временем, австронезийцы омусульманились, но ислам тямов сильно отличается от обычного, арабского. Службу они правят раз в неделю, письменности нет и Коран не переведен.
Женщины тямки улыбчивы, бойки и доброжелательны. Пока они подбрасывали в огонь поленья и отваривали в чумазом котле наши креветки, мы заглянули на базарчик рядом с рыбным рынком и накупили фруктов. Манго- только что сорванные, папайя - из местного сада. Бесподобны и кепские ананасы. Сладкие, большие, очень сочные.
- Итс нот фром Вьетнам, итс фром Камбодия!- Гордо объявила нам болтающая по-английски кепская девчонка.
Кампучийцы не празднуют вьетнамские фрукты и овощи. Считают их нечистыми, зараженными пестицидами и ГМО. Вьетнам экспортирует в Камбо ананасы в промышленном объеме, но, хоть, от Кепа до Вьетнама всего восемнадцать километров, социалистических вьетовских фруктов вы здесь не встретите.

Кстати, почти все кепские дети говорят по-английски. Со всех сторон городка разносятся английские считалочки, и каждая малявка не упустит возможности поболтать с иностранцем по-английски. Подрабатывающие во французских ресторанах подростки, бойко говорят, как на английском, так и на французском, языке.
Лет семь назад, пожилая австралийская леди открыла в Кепе международную школу. Ходили слухи о каких-то немыслимых грантах и украденных австралийцами деньгах, но я предпочитаю думать о хорошем. Выходя на утреннюю набережную, я вижу многочисленные мотобайки, на которых родители везут в школу, облаченных в ранцы детей. Знаю, что в школе всегда рады гостям, и с благодарностью примут любые подарки, будь то денежный взнос, тетрадки или конфеты. И знаю, что хозяйке школы удается находить средства, и оплачивать высшее образование особо одаренным детям из неимущих семей. Из Пномпеня в Кеп уже возвращаются выученные ею медсестры, фармацевты и инженеры.

Время от времени на центральном пляже города учителя устраивают спортивные состязания. Кхмерские дети носятся наперегонки со школьными волонтерами. Играют в футбол и волейбол. Восторгу детей нет предела! Веселиться так безудержно, как кампучийские дети, надо еще поучиться!

И еще. В наш последний приезд в Кеп, мы увидели на пляже группу детей с ограниченными возможностями. Кхмерских детей. Опекали их молодые люди как азиатской, так и европейской внешности. На два три ребенка - один взрослый! Дети и взрослые бегали, рисовали, дурачились и чертили на песке свои имена.
А потом, кепские парни привезли на байке две огромные колонки и устроили дискотеку. Плясали все: и взрослые, и школьники- футболисты, и дети-инвалиды. И никто никому не мешал, не раздражал, не бесил. Дети с готовностью помогали встать, упавшим в песок товарищам. Учителя и волонтеры следили за безопасностью. В крохотном кампучийском городе царила неимоверная атмосфера счастья, заботы и равноправия. Столько улыбок, веселья и трогательного внимания я никогда в своей жизни не встречала.

Извините, отвлеклась. Итак, затаренные фруктами и креветками, мы приобрели у торговок бутылку чесночно-перечно-лаймового соуса. Заглянули в расположенный рядом лабаз, ткнули пальцем в стеклянную витрину, обогатили хозяев на десять баксов, и стали счастливыми обладателями пыльной, пузатой бутылки расчудесной Текилы Голд.
Еще минус доллар из бюджета и тук-тукер домчал нас до отеля.
Солнце уже совсем утомилось. Склонило голову на плечо острова Фукуок и приготовилось к стремительному прощанию с океаном. Красное солнце тонуло в перламутровых водах Сиама, распихивало лучами облака и целовало вершины Кардамоновых гор.

Наш первый после разлуки кепский закат. Нависающий над морем балкон. Причудливые изгибы ветвей манго. Жирная влажность вечерних тропиков.
Сладкая мякоть креветок, обжигающий губы соус и теплая горечь текилы.
- Здравствуй, Кеп! Извини за разлуку. Прости, любимый, мы вернулись...
-------------------------------------------------
Утро захлестнуло комнату солнцем, дрожащими крыльями стрекоз, шорохом дворницких метел, запахом моря, стуком гаечных ключей хозяина отеля.
Обед обжег том-ямом. Запылал перцем. Утомил пастисом.

Карты памяти фотоаппаратов переполнены. Свет этого города настолько волшебный, что можно щелкать не глядя в объектив. Баланс белого сам запрыгивает в твой фотоаппарат!

Обгоревшая кожа, липкие пальцы, измятые простыни.

Пьем кофе на набережной. Гуляем по безлюдной кромке пляжа. Едем в заповедник. Сбегаем вниз по склону и натыкаемся на новую арт-галерею. С удивлением обозреваем выставленные в кхмерском саду, привезенные из Франции и Швейцарии скульптуры.
Бродим и фотографируем новые резорты.Наведываемся в яхт-клуб. Снова тащимся на краб-маркет, заказываем барракуду на гриле, скупаем гору фруктов и тащим их в отель.
Дни бегут стремительно.
Праздность Кепа становится невыносимой.
Решаем съездить в Кампот.

Тук-тукер просит 20-ть, договариваемся о 16-ти долларах в оба конца. Минуем холмы заповедника, памятник белой лошади и врываемся в закат. Грохочет двигатель мотобайка, садится в горы, в рисовые поля, в мечети деревень, в объективы камер красное, неистовое солнце. Каждый закат, как последний вздох! Тридцать минут восторга, и мы прибываем в Кампот.

Маленький город у изножья Слоновьих гор. Столица одноименной провинции. В начале 20-го века его создали французы. Плантации перца и рисовые поля. Кампот и сейчас одна из богатейших провинций Камбоджи. А когда-то, каждый парижский ресторатор заправлял свои блюда кампотским перцем и подавал к рыбе кампотский рис.

Это сейчас, из достопримечательностей Кампота вам покажут памятник дуриану, несколько буддистских храмов да закат на набережной. А когда-то город Кампот был местом отдыха французской элиты. Городом соединяющим приморский Кеп и горный курорт Пном Бокор.

В конце девятнадцатого века Король Нородом построил на вершине горы Пном Бокор королевскую резиденцию. Французы окружили ее гостевыми особняками. Построили католическую церковь, вымостили дорогу, укрепили горные склоны, возвели водонапорную башню.
Прохладная, объятая небесами резиденция на вершине горы Бокор, была излюбленным местом отдыха королевской семьи. Дети любили бегать к водопаду, а по плато бродило стадо слонов. Временами из джунглей появлялись тигры. Из расположенного внизу Кампота, на Бокор поставляли продукты к королевскому столу.

Азартный король Сианук тоже часто бывал на Бокоре. Это ему пришло в голову переоборудовать особняк для знати на вершине горы в казино. Гости преодолевали извилистую пятидесяти километровую дорогу, чтобы испытать судьбу в непосредственной близости от Всевышнего. Утопающий в облаках мрачный дворец с потайными лестницами и замысловатыми ходами и сейчас видится мистическим, а можно себе представить, как когда-то бросались с туманных склонов Слоновьих гор, проигравшиеся в карты игроки.

Следуя на Бокор, камбоджийские короли гостили в Кампоте, и из окон французских вил любовались закатами на реке Кампонг Бэй.

Красные кхмеры разграбили город. Кампот долго оставался оплотом партизан. В семидесятые годы, уходя в горы, полпотовцы взорвали мосты, заминировали дорогу и прилегающие к ней джунгли. Только в восьмидесятые правительственным войскам удалось окончательно выбить красных кхмеров из Пном Бокора. Покидая небесную обитель, бойцы Пол Пота взорвали водонапорную башню, расстреляли из пулеметов стены королевского дворца, казино и храмов. Сейчас полуразрушенная королевская резиденция ждет, когда Будда благословит ее вниманием нового Короля.


Кампот. Когда-то, мы приехали в этот город в полдень. Желтые угловые здание колониальной эпохи, спящие в гамаках хозяева кампучийских «бутиков». Мерцающие в темноте перламутровые инкрустации китайских комодов. Гул вентиляторов . Пропитанные ароматом лемон-граса, перца и анчоусов кафешки.
Сейчас я знаю, что раздающийся из местных харчевен рыбный запах , это - никакой не анчоус. Это - самый, что ни на есть банальный, кампучийский соус прохок. А тогда, рыбная вонь кампотских улиц казалась мне симбиозом запаха амстердамской сельди и терпкой горечи черноморской хамсы.

Днем Кампот безлюден.
«Сто лет одиночества» называю я этот вяленый солнцем город. И выползающие из душных гестов, бледнолицые вечерние экспаты придают ему еще больше таинственности.

Кафе, ресторанчики и сувенирные лавки. Французкое мыло и сингапурские брелоки. Вьетнамские открытки и камбоджийские майки. Кампотский перец и кофе из Мондулькири. Картошка фри и гамбургеры на террасе «Рики-тики-тави». Зрящие в душу растаманы, улыбчивые европейки, унылые австралийцы. Восторженные теософы и оккультисты. Озадаченные ночлегом дауншифтеры Дремлющий тук-тукер.

Ленный город Кампот был благосклонен к нам знакомством с французами. Мы ночевали у Паскаль и ужинали у Жан-Клода. Наполненные кампотской травой карманы голландца Стефана «устаканивали» наши пьяные безумства с французами. Бутылки с охлажденным розовым сменяли друг друга, мы начинали говорить по-французски, а французы понимать русский.. В укурено-пьяном, горячечном кампотском рассвете мы собирали в кучу себя, фотоаппараты и, спотыкаясь, брели из «Джава Блу» в « Дор солей».

Хозяйка нашей кампотской гостиницы покинула этот мир в августе 14-го. Дочь увезла ее прах в ненавистную матерью Ниццу. Жан-Клод недолго тосковал по ушедшей любви. Тонконогая смуглая мисс Ка быстро утешила его скорбь. Голландец Стефан проиграл в карты свой бар, и дрыхнет в плетеных креслах набережной в ожидании случайного джоинта.

Жизнь в городе «ста лет одиночества» продолжается. Китайцы проложили на Бокор новую дорогу. В благодарность за это им разрешили построить на вершине горы новое казино.

Камбоджийцам закон запрещает посещать игорные заведения. Но, жизнерадостные игроки шпилят в карты на цементных полах старого, ремонтируемого сейчас, казино.
Все, следующие на Бокор, туристы ночуют в Кампоте, и приносят прибыль местным рестораторам, отельерам и лавочникам. В Кампоте роскошный рыбный рынок. Деревенские рыбаки свозят в Кампот как морской, так и речной улов.
Почти каждый отель предлагает своим гостям экскурсии на перечные плантации или в пещеры Кампонг Трач. Город Кампот становится туристическим центром. Так что, не буду повторять вам то, что может поведать даже слегка освоивший английский тук-тукер.
Я скажу следующее. Знайте, что если вдруг в Вашей жизни случится кампотская невеста, то два раза в год она будет уезжать в Кампот сажать и собирать рис. И для нее это не будет повинностью. Это - праздник, который дарует ей и ее близким , благосостояние и хэппи кхмеа Нью йер.
Знайте, что прибыв в Кампот, Вы можете взять в аренду байк, купить за пять баксов гамак, и самостоятельно подняться на вершину горы Пном Бокор.
Вы можете испросить у монахов разрешение переночевать в близости от их храма. А можете улечься в гамаке под крышей бесхозных, расстрелянных полпотовцами, французских строений.
Ночью, на вершине таинственной облачной обители Вы можете быть агностиком или верить в провидение. Можете часами смотреть в вязкие громадные облака и сменяющие их звезды. Можете читать Библию или исповедовать Блаватскую, можете пить вино или курить траву. На вершине заоблачного Пном Бокора можно все.
Только…, будьте осторожны в своих желаниях.Они сбываются. И это - правда.