Тихомирова, да : Подмосковье

Каждую субботу я чувствую себя Обломовым. Я не просыпаюсь в пять утра, не пытаюсь разлепить сонные глаза, не ругаюсь, когда не успеваю на последнюю подходящую электричку. Суббота всегда проходит не "как обычно". В субботу я встаю, когда на улице уже совсем светло. Рядом с моим домом рынок, и я часто слышу, как женщины покупают домашний творог или торгуются за килограмм свежезамороженной рыбы. Я никогда не хожу на рынок и никогда не торгуюсь.

Кофе в субботу всегда хуже, чем в будние дни. Может быть потому, что в нем уже нет такой большой потребности, и я варю его по привычке. В выходные почти всегда хорошая погода, но почему-то не хочется выходить из дома. Кровать превращается в твой островок безопасности среди потоков бегущих куда-то людей. Встаешь всегда поздно, но все равно хочешь спать.

В квартире зазвонил телефон. И я опять не взял трубку. Мне совершенно не хотелось разговаривать. Спрашивают всегда одно и то же, и ты уже знаешь ответы на все эти вопросы.
Спустя три душераздирающих звонка, я все-таки ответил.

— Как ты? — Голос в трубке явно хотел услышать что-то необычное.
— Да так, по-маленьку. Нормально, в общем-то.
— На улицу не пойдешь? Давно не виделись.
Я не собирался выходить. Я собирался побыть Обломовым еще 36 часов.
— Приходи ко мне домой. — Я сдался, но только наполовину.

Звонок домофона, все те же вопросы, те же истории, те же люди.
Мне стало душно и я вышел на балкон. Внизу стояла белая машина с красным крестом с боку для специальных перевозок. Умерла женщина с девятого этажа из нашего дома. Машина резко выделялась на фоне серого вечера, еще голых деревьев и влажного после дождя асфальта. Я закрыл окно и снова сел на кухне. Чай закончился и нам пришлось поставить новый.

Я слушал, как мне что-то говорят, но не слышал. Я думал о том, что когда-нибудь в этой машине буду я. И что я не хочу, чтобы эта машина выделялась на фоне такого неприметного спального района, как этот.
— Знаешь, давай выйдем. Что мы тут в конце концов сидим.
Мой гость засуетился, он уже хотел просто посидеть и съесть пропитанный жиром домашний беляш с рынка.

А я подумал, что с Обломовым меня уже обломали.