Шева : Глава Двадцать девять

- Чего ты сбежал-то? Не дождался меня.
- Конечно, я поступил как свинья. Но мне надо было тогда уйти. В голове так всё перемешалось…Ты для меня была…Не знаю, как сказать.
- Чересчур сильным раздражающим фактором?
- Да. До этого я с женщиной ни разу рядом не был.
- Я так и поняла.
- Запах женщины и всё такое. Много чего…

Бывшую жену он вспоминал как ожог. Когда внезапно - очень больно, а потом долго и плохо заживает.
Да еще всё время тебя терзает обида, что именно с тобой это произошло. Уже ведь не маленький, должен был видеть. А вот - не увидел, не распознал.
Пока не подсказали. Как водится - «добрые» люди.
Ну, набил морду. И тому красавцу, и ей. И подал на развод.
Долгое время после развода отношения с противоположным полом сводились только к жёсткому, беспощадному траху без обязательств.
А что? Удобно: никто никому ничего не должен. Вроде. Он видел, чувствовал, что многие из тех барышень, что побывали в его постели, с радостью бы остались на подольше, а может, и навсегда.
Но когда об этом заходил разговор, он быстро закрывал тему, цитируя классиков, - Что есть согласие? Это продукт непротивления сторон.
А затем ставил жирную точку, - А я против.
Шли годы. Он еще больше заматерел и будто начал покрываться коростой в своём жёстком, затвердевшем коконе холостяка. Никому не доверяя и придя к твёрдому убеждению, что сказки о любви и прочей сентиментальной мерехлюндии гроша ломаного не стоят и рассчитаны на школьников.

А потом он встретил Кристину.
Он заприметил её в маркете неподалеку от его дома. Увидел раз, второй, а потом уже, заходя в маркет, подсознательно высматривал - нет ли её возле полок с товаром, в очередях возле касс.
Её нельзя было не запомнить: удивительное, редкое по красоте смуглое, будто и не славянское лицо, и тоненькая как тростинка, стройная фигурка. Поначалу он даже думал, что она еще школьница, старшеклассница.
Удивился, когда узнал, что студентка. Уж больно по-детски, наивно, по-настоящему девственным выглядело её лицо. Будто не знало того, что знал он, да и большинство взрослеющих девушек о непростых и не всегда красивых в физиологии отношениях полов.
Глядя на неё, не было у него желания просто трахнуть. Ею хотелось любоваться, лелеять, беречь её, как редкий красивый цветок, чудом попавший в их края.
Долго думал над тем, - как? Придумал. Познакомился.
А дальше пошло как в сказке. Как будто она всю свою недолгую, юную жизнь и ждала только его.
Через два месяца Кристина уже жила у него. И при этом, как раньше говорили, - души не чаяла. Её родители это видели, поэтому, скрипя сердцем, согласились.
Прошло полгода.
А потом что-то незаметно изменилось. Именно незаметно, вроде как ненароком, исподволь что-то чужеродное появилось между ним и Кристиной.
Умудрённый печальным опытом, он не выдержал и как-то вечером, когда они заканчивали ужин, спросил Кристину напрямую, - У тебя кто-то появился?
Она высоко вскинула разлётистые брови, - С чего ты взял?
- Чувствую! – угрюмо ответил он.
- Ох ты же у меня и чувствительный! И засмеялась.
Но он-то видел, что пошло не так.
Утром Кристина сказала ему, - Сегодня у меня зачёт вечером, в пять. Преп очень вредный, всю душу вопросами вытягивает, так что приду не знаю когда, ужинай без меня.
Обняла, прижалась, поцеловала. И убежала.

В тот день ему по работе надо было подъехать в банк. Успел уже только к концу дня. Долго еще искал место, чтобы припарковаться, - в центре это вечная проблема.
И только вышел из машины, как он увидел их.
Кристину и этого парня рядом. Они будто вышли прямиком из телевизионной рекламы, - красивая влюблённая парочка двух молодых.
Она - такая, какой он её давно не видел, - вся беспечно и беззаботно счастливая.
Парень, - гораздо выше её, бритый наголо, с модной чёрной бородкой, в татухах, спортивного сложения. Заметно, что очень высокого мнения о себе. Ну, прямо - альфа-самец.
Вдруг парень резко притянул Кристину за плечи к себе. Та поднялась на цыпочки, и они поцеловались. Нежно.
Хотелось подбежать, и…
- И что? – сказал сам себе, - Вспомни – было уже. И?
Ужинал дома в одиночестве. Думать ни о чём не мог. Кроме как о.
Почему-то почувствовал, что его запас матерных слов слаб и маловат. Чтобы выразить, выплеснуть то, что тяжёлым, неподъёмным камнем ворочалось внутри.
Вдруг вспомнил старый фильм «Любовник». Там где Янковский с Гармашем. Где Янковский - муж, а Гармаш - любовник. Когда Янковский только после смерти жены узнаёт неприглядную правду об их пятнадцатилетней семейной жизни. И не может поверить.
Когда тогда смотрел, казалось, - Да ну, так не бывает!
Оказалось - еще как бывает.
Кристина пришла поздно, около десяти. Пыталась рассказать, как долго и нудно у них принимали зачёт, но он слушал вполуха.
Только жадно всматривался в родное, милое лицо. Будто искал следы.
Того, что было.
Или не было.
Как Кристина любила говорить, - Хочешь - верь, не хочешь - не верь!
Спал плохо. На самом деле - почти не спал.
Утром проснулся, чувствовал себя, наверное, как стрельцы «Утром стрелецкой казни». Когда пил кофе, бросил взгляд на страничку телепрограммы с анекдотами.
На глаза попалось, - Папа, а что такое любовь? - Ну вот представь: тебе нравятся девушки стройные, высокие, с шикарной грудью, тонкой талией, светловолосые, весёлые, контактные…Так вот, любовь - это когда встречаешь ЕЁ и забываешь, какие тебе нравятся девушки.
Горечь захлестнула душу.
- Блядь. Блядь! БЛЯДЬ! И что теперь делать?!
А днём, в районе двенадцати, позвонил Кристине и жёстким, не допускающим возражений командирским голосом сказал, - Так: собираешь вещи и к вечеру чтоб тебя не было. Ключи оставишь у соседей. Почему - сама знаешь!
И сразу нажал на отбой.
Чтобы не слушать.
И не слышать.

Прошло два месяца.
Наступила осень. С её утренне-вечерними похолоданиями, дождями, слякотью, хороводами подмерзающих листьев.
И отошедший сентябрь родил октябрь.
Который через несколько дней уже собирался передать бразды последнему осеннему месяцу.
И одним невыносимо мрачным, вгоняющим в тоску и депрессию дождливым вечером он не выдержал, набрал заветный номер.
И через полчаса Кристина уже была у него.
И забылось то ненужное, нестоящее, ненастоящее, чего не должно было быть.
А осталось только то, что было.
По-настоящему.
Надолго, насовсем, может - навсегда.

…Ты лежишь на спине, и она устраивается на тебе сверху. Раздвигает бёдра, открываясь для твоего твёрдого, как камень, члена. Что тебе остаётся? Выбор - за ней. Она двигает бёдрами - будто вычерчивает фигуры. Её прямые волосы рассыпаются по твоим плечам и неслышно колышутся, словно ветви ивы.
Ты понемногу погружаешься в мягкую грязь. Мир вокруг наполняется теплом, становится влажным, зыбким…
Наступает прилив, восходит луна.*




* В рассказе использованы фрагменты текста романа Х.Мураками «Кафка на пляже»