Ромка Кактус : «Шея жирафа» Юдит Шалански

Почему ты ещё не вымер, дорогой читатель? Потому что ты приспособился. Ты нашёл в окружающей среде достаточно оснований, чтобы быть. Своим телом ты вытеснил другие тела на край погибели, подальше от твоей зоны комфорта. Надеюсь, тебе за это не стыдно, как не стыдно мне за съеденный завтрак. Чувство вины способно испортить аппетит, а человеку нужно хорошо питаться на своём пути в никуда. Живой – промежуточное звено. Между одной пустотой и другой. Между «до» и «после». Переходный этап от причин к следствиям.

Книга Шалански, конечно, очередное напоминание. И не только того, что касается школьной биологии. Напоминание: школа не готовит к жизни, сама жизнь не готовит к жизни, человек до конца, до последнего вздоха остаётся не готов, необразован, незавершён, не совершенен, а потому ему всегда есть куда расти. Как предкам жирафа, которые тянули шею, чтобы достать до самых высоких веток. Голова на высоте два метра от сердца, но все те же семь позвонков, как у любого млекопитающего. Бактериям незачем прогресс, они не строят цивилизацию, ничему не учатся, не читают книг, они совершенны и выживут в любых условиях.

Я читаю разные книги. Чаще всего хорошие. Изредка великие, как «Путешествие на край ночи» Селина. Иногда ни о чём. Через неделю не вспомнишь ничего, кроме нелепости. «Шея жирафа» достаточно хороша, чтобы помнить. Уникальный жизненный опыт стареющей учительницы биологии из бывшей ГДР, с её дочерью, уехавшей в Америку, с её классом из семи человек, с её абортом, детством и мужчинами, всё в кучу, с социализмом, победившим капитализмом, эволюцией, медузами Геккеля, лишён универсальных, космических черт жития святого. Но это и не авантюрные похождения отпетого грешника, за которыми так любопытно следить со стороны, примеряя на себя костюм негодяя без риска быть уличённым в чём бы то ни было. Да, у героини книги, Инги Ломарк, есть в голове свои злые тараканы, вроде побуждения связать ученицу, изнасиловать(?!) и оставить беспомощной в лесу. Потому что молчит. Потому что ей – ученице – не интересно. Но в целом, Инга Ломарк обычный человек. А обычному человеку всегда можно посочувствовать, и это здорово.

Меня удивило, что Юдит Шалански на момент выхода книги был всего тридцать один год. В интонацию опытной женщины я вполне поверил. Истории, которыми полнится книга, не выдумывают. Даже если речь заходит о разведении страусов в Померании. Факты, которыми тоненькая «Шея жирафа» должна была бы придавить читателя, словно энциклопедия, рухнувшая вместе с полкой, – это скелет, на котором держатся мышцы и сухожилия текста, а внутри рёберной клетки наполняются лёгкие и бьётся живое сердце. Кто знает, кто услышит его стук.