отец Онаний : big city life

Снова этот шум. Резкие, отрывистые звуки. Они гулко отдавались в голове. Будто невидимый сосед из квартиры сверху с перфоратором сквозь балки и перекрытия пытается распять мой мозг. Неустойчивый вибрация звуков убивала. Этот был рой пчел, казалось, что весь мой череп изнутри заполнен сотами. И все эти пчелы гудят не переставая.
Я продолжал растирать виски. Скорее больше подсознательно чем в лечебных целях. Пусть все эти звуки выйдут из ушей, носа, глаз и рта. Пусть весь этот рой извергнется наружу как раскаленная лава вулкана и мне, наконец станет легче.
Четыре с половиной ложки кофе в жерло старенькой кофемашины- единственного моего настоящего друга. Пара таблеток от головной боли. Аромат кофе наполняет комнату. Мою единственную комнатку-студию. Жизнь в пенале-это тоже самоотречение.
Шум в голове идет на спад с последним глотком кофе. Вечность продирает заспанные глаза и раздвигает пыльные шторы. Город окутан маревом и дремой. Кое кто, правда, уже спешит на работу. Троллейбусы словно раки закидывают свои усы и устремляются в путь. Я никогда не пойму этот город. Любой город как живое существо мне не понятен. Город, который ложится спать в гроб и воскресает ни свет ни заря, чтобы глубоко заполночь снова лечь в гроб хотя бы на пару часов. У все городов одинаково красные глаза-фонари от недосыпа. Все города питаются своими жителями. А жители всё время спешат. боясь если остановятся, то их сожрут прямо на ходу. Жизнь-гуталин- густая субстанция с отвратительным запахом.
И из этого бреда мне нужно выудить самые бредовые нотки. Новости- вот чем питаются люди, которых пожирает город. Только город и есть эти сами новости. Круг замкнется и никто не заметит. Разве что выпускающий редактор не успеет сделать главную пометку в своей жизни. Осознав свою оплошность он подавится табачным дымом и умрет. Зато не достанется Ему...