Михаил Пионер : Запахи из детства

Я лежу на больничной койке и по палате разносится запах моего дерьма. Я нажал на кнопку вызова санитарки. Пока она не пришла мне на помощь, чтобы хоть как-то заглушить эту вонь – в моей голове всплывают запахи из детства. Какой же запах я почувствовал и запомнил первым? Запах мамы? Запах пелёнок? Молока? Каши? Нет. Это я помню, но уже гораздо позже.

Первый запах, который навсегда отпечатался – это запах ёлки, цитрусовых и крови. Мне четыре года. На дворе декабрь восемьдесят девятого. Липкие руки, рот полный шоколада и запах крови. Она стекала из раны на моём лбу после того как я разбил его, качаясь на только что подаренной деревянной лошадке. Деревянная лошадка, подлый пластиковый стол, красная кровь, солёные слёзы. Лошадка вроде тоже свежим лаком пахла. Но металлический запах крови на первом месте. Мама говорит не плачь, плачут только девчонки. Всё вокруг в липком шоколаде и липкой крови.

Следующий… Солёный запах – вечернее море Гурзуфа… Морской бриз настырно проникает в мои ноздри, я стою по колено в тёплой спокойной воде, в ней светящиеся медузы. Папа говорит, что это гребневики и аурелии. Я их боюсь, они могут больно ужалить. Бросаю в них гальку, другой рукой держу отца.

Ещё на море мама покупала какую-то очень вонючую рыбу и потом жарила её на сковородке. Воняло так, что мне приходилось убегать из летнего домика на пляж. Тошнотворный для меня запах. Густой запах жареной рыбы. Мама говорит, что рыбу нужно есть, в ней содержится фосфор. Вроде бы это был угорь. Точно! Я думал, что мама будет змею жарить, а оказалось, что это рыба…

Когда мама лепила манты или беляши, мне нравилось, как пахнет на кухне. Манты в пароварку, беляши в шипящее масло. Папа иногда готовил настоящий узбекский плов, в казане! Этот запах можно было ещё в подъезде на третьем этаже поймать, а мы жили на пятом! Жареный лук, морковь, специи и мясо! Папа говорит, что для того, чтобы плов был вкусный нужна отборная баранина и много лука. Магический запах еды. Борщ вкусно пахнет, чебуреки, свежая зелень, блины, котлеты, домашний хлеб…

Помню запах маминых рук, они всегда пахли теплотой, нежностью и кремом. Запах её мокрой шубы от снега. Я хватаю ртом снежинки, мама. У снега нет ни вкуса, ни запаха, а казалось, что он должен быть сладким, сахарная вата. Папина шинель тоже сильно пахла, особенно когда намокала, собакой. Перчатки впитали табачный дым, смесь кожи и никотина. Кобура от пистолета внутри вкусно пахла. Папа говорит, пистолет он не может взять домой, только на дежурство. Пустота имеет запах?

В детском саду девочки пахли вкусно, но моим соседом в столовой всегда был толстый мальчик Сашка Яковлев. Я тайком подсовывал ему свою порцию геркулесовой каши и рыбы. От него несло невкусной кислятиной. Он источал ароматы детсадовской столовой. Нянечка говорит, что надо много есть, чтобы стать сильным и здоровым. Сашке хотелось со мной дружить, конечно, ведь я каждый день отдавал часть своей еды. Мне же хотелось дружить с девочками.

Школьная столовая походила по запаху на Сашку Яковлева. Поэтому там можно было есть только «школьную пиццу» и булки, щедро сдобренные сахаром. Мама говорит, что в тюрьме кормят бесплатно и даёт мне деньги на школьный обед. Спустя неделю пребывания в школе меня снова посетил запах крови. В этот раз она капала из разбитого носа на кафельный влажный пол туалета. Её запах был похож на запах мокрой монеты. Монетный запах.

Папа вернулся с войны под самый Новый 1995й год. Привез военную пиротехнику: фальшфейеры и дымовые шашки. Тогда весь двор смотрел как мы с братом бегаем с красными и белыми огнями в руках. Новогодняя ночь пылает красным и погружается в дымовую завесу. Папа говорит – это ручная дымовая граната РДГ-2. Запах очень специфичный, папа успокаивает маму и говорит, что он не ядовитый.

Классно пахнет другой дым – от обычного костра. Когда мы его разжигаем и бегаем вокруг – пахнет все: волосы, одежда, кожа, тряпичные кеды. В костёр мы бросаем шифер, баллончики от сифона, пустые флаконы от лака для волос и дезодоранта. Всё это взрывается с разным калибром шумов и разбрасывает наш костёр на большие расстояния. От дыма из костра сильно щиплет глаза. Едкий запах дыма. Мама говорит и ругает, что мы снова ходили в посадку и устраивали «войнушку» – так она это называет.

Я любил библиотеку, в ней пахло книгами. Новыми и старыми. Трудно определиться какой запах вкуснее. Новая книга пахнет типографской краской и хрустит, когда ты её открываешь. Старая книга всегда хранит запах прошлых читателей, этот запах многогранен. Библиотекарша преподавала французский язык и пахла ландышами. Запах лесных цветов. Она говорит, что читать очень полезно и выдаёт мне «Всадника без головы». Я так и не выяснил что это были за духи.

В девятом классе выкурил первую сигарету. «Космос» – они пахли сеном. На заднем дворе школы Сашка Яковлев достает из пенала три мятые сигареты. Он говорит, что слямзил их у отца. Мы закуриваем и все вместе заходимся в кашле. Нам хочется казаться взрослыми, выпускаем дым, кашляем и смеёмся. Врачи говорят, что курение убивает, мы продолжаем курить и смеяться. Запах табачного дыма ни с чем не спутаешь.

Спустя два года я узнал как пахнет портвейн. Две бутылки на троих. Самый дешёвый в магазине, «три топора». Вином он даже не пахнет. Кислый запах алкоголя. Прихожу домой и начинаю блевать в ванну. Блевотина пахнет портвейном и собачьим кормом. Мама говорит, что когда пьяный надо спать на боку или животе, если на спине – то можно захлебнуться в своей рвоте. Врачи говорят, что это называется рвотная аспирация. Глупая и ужасная смерть.

В последнее школьное лето мы всем классом поехали на рабочую практику. Взяли с собой в автобус тяпки, лопаты, грабли и поехали в деревню зарабатывать первые деньги. До обеда пропалывали грядки с клубникой, после обеда окучивали картошку, вечером было свободное время. Я целую на берегу речки девочку с косичками и пытаюсь потрогать её грудь. Нас ласкает тёплое вечернее солнце. Соски твёрдые и упругие, грудь маленькая, помещается в подростковой ладошке. От неё пахнет чем-то знакомым, сразу не понять, чем-то цветочным. Она говорит, что нельзя целоваться на ветру, губы потрескаются и будут болеть. Я вспоминаю запах, когда распрыскиваю освежитель для воздуха в туалете. Девочка с нами не вернулась, она провалилась в выгребную яму. Врачи сказали, что это была быстрая смерть от асфиксии.

Потом детство закончилось и в моей жизни появились новые запахи: других городов, ароматы женщин, дорогого алкоголя и хороших сигарет.

Но это я не успею вам рассказать потому что ко мне пришла санитарка. Сейчас опять начнет бормотать, переворачивать меня, омывать мою задницу и менять памперс. Вот так. Взрослый человек, а снова в памперсе. Сразу после рождения в них, и умирать в них же, только размером побольше. Она говорит, что я засранец, но меня с каждым днем всё легче переворачивать. Я похудел ещё на четыре килограмма.

Шесть месяцев назад ко мне снова вернулся запах крови. Только в этот раз он уже горький. Каждое утро я отхаркиваю по пятьдесят миллилитров крови из своего нутра на белоснежный платок, который бережно появляется на моей тумбочке вечером накануне. Он пахнет чистотой. Я думал, что химиотерапия тоже будет иметь какой-то специфичный запах, но нет, она не имеет запаха, как и снег. Все эти растворы разноцветные, мне уже вводили синий, красный и жёлтый. Цветные коктейли без аромата. И все они одинаковы, горечь во рту на следующий день после введения. Ну еще тошнота комком подкатывает. Тошнота имеет запах?


Вот что я уношу последним из запахов с собой – запах собственных мочи и дерьма.