Андрей П. : Только недалеко

Мальчик выходит во двор. Нет, не так. Сначала были ступеньки.
Одна, две, три, четыре, пять. Можно наступать на каждую, ме-е-едленно, как бабушка, аккуратно держась за коричневые перила. А можно прыгать через одну. Тогда ступенек будет меньше. Одна-две-три. Удивительно, да? Ступенек пять, но ступенек - три! А можно разогнаться и перемахнуть все разом. Это же так скучно - преодолевать лестницу одним способом.
Так или иначе, но мальчик выходит во двор. Сегодня особенный день - ему разрешили погулять одному. "Только недалеко" - прокричала вослед бабушка. А он уже убёг - можно сделать вид, что не слышал.
Дверь подъезда тяжёлая, деревянная, пружина скрипучая, неподатливая. Навалился плечом, протиснулся в проём, а она к-э-э-к хлопнет за тобой! Аж голуби разлетаются, бросая хлебные крошки, заботливо рассыпанные на канализационном люке.
Перед подъездом намалёваны белые квадратики. Классики. Встал в позу Цаплина и запрыгал по каждому. Это бабушка его так называет - Цаплин - когда он прыгает на одной ноге. Потому что он это очень смешно делает, а Цаплин - это такой смешной актёр был давно. Очень давно, когда мальчик даже ещё не родился.
А когда я не родился, где я был? Это он у мамы однажды спросил.
- Ты был у меня в животике.
- А как я там оказался?
- Папа туда засунул. Хватит дурацких вопросов! - сердится мама.
А чем они дурацкие?
Мальчику всё интересно. Дома все углы обследованы, места, где можно спрятаться, изучены, машинки разобраны, куклы раздеты, обои разрисованы.
- Хватит рисовать на стенах! - ворчит бабушка.
А для чего тогда обои?
- Для красоты.
Разве его каляки хуже узора?
На улице - лето. Конец августа. Воздух густой, плотный - его можно разглядеть и потрогать. Где-то - никогда не поймёшь где! - стрекочут кузнечики, над правым ухом настойчивое б-з-з-з. Мальчик машет головой, потом рукой - без толку. Голуби, важные-важные, толкаются грудками, дерутся за хлеб, а маленький воробышек - прыг-хвать - уводит крошки у них из-под клюва. Мама-кошка тащит откуда-то рыбину. Сама не ест - здесь, прямо под домом, живут её котятки. Даже Тишка - злая трёхногая собака - разомлела от жары и лениво водит хвостом, развалившись в тени большого дерева.
Неторопливо прогуливаются мамы с колясками. Мальчик не понимает: почему мамы разные, а детки у них, если заглянуть туда, под одеялко, одинаковые? Как они их отличают? По коляскам, наверное.
Бабушка смотрит в окно. Она всегда за него волнуется. С незнакомыми не разговаривай, из рук ничего не бери, с ними никуда не ходи, пёсика не гладь - укусит, котика не трожь - подцепишь чего. Как будто он сам не понимает.
Дедушка не такой суровый. Сегодня он сунул мальчику в карман шортиков 50 рублей и подмигнул. На мороженое. И вот он сидит на качелях и ждёт, пока бабушка не устанет и не захочет прилечь. Она всегда спит днём.
На качелях весело. Можно раскачиваться и прыгать - кто дальше прыгнет. Можно раскачиваться и плюваться - кто дальше плюнет. Но друзей мальчика нет - соревноваться не с кем. И хорошо - ни с кем не придётся делиться.
Мальчик задирает голову. Небо голубое-голубое, а солнце такое яркое, что даже если одним глазком прищуриться - не получится долго смотреть. Но мальчик больше любит смотреть на небо ночью. Тогда оно чёрное, звёзды яркие, и на них можно смотреть, совсем не щурясь. Бабушка говорит,что это Бог подвесил маленькие светильнички, чтобы людям всегда было светло. Бабушка глупая. Дедушка уже рассказал мальчику про космос и обещал подарить к подготовительному классу атлас звёздного неба. Мальчик уже знает, что станет космонавтом. Будет прокладывать свои звёздные маршруты.
Ушла.
Мальчик спрыгивает с качелей и бежит в сторону гастронома. Это недалеко - всего лишь перебежать дорогу. В их посёлке машин немного. Вот в Николаеве, куда они ездили прошлым летом с мамой и папой, там да. Ревут, рычат, сигналят, - и как не надоест переругиваться?
Перебежал. Вот и мага...
Мальчика разорвёт на куски под минным обстрелом. Расхристанное тельце с окровавленной культёй будет нашпиговано осколками. В тоненькой ручке, отлетевшей на несколько метров, будет зажата пятидесятирублёвая купюра. Мальчика похоронят в закрытом гробике.
Он никогда не узнает, что такое зона АТО, в которой ему пришлось жить последние годы.
Случайный "пособник террористов", он никогда не узнает, ради чьей независимости погиб.
Невинный "сепаратист", он никогда не узнает, во славу чьей территориальной целостности был убит.
Он никогда не узнает, ради какого мира, русского, однополярного или какого-то ещё, в мире ведутся войны.
Мальчик никогда не узнает, что нет ни правых, ни виноватых.
Я мог бы придумать ему любое имя - Витя, Серёжа, Паша, Лёша, Миша. Я мог бы просто пронумеровать его, как безымянного еврея из концлагеря. Суть мало бы изменилась. Всё равно он - просто цифра. Ещё одна цифра.