Коля Полкин : Отрочество, велосипед

Я взрослел и мои занятия становились более серьёзные, чем ковыряние пальцем в носу сидя на лавочке возле дома. Нас с моим тогдашним другом, Сашкой, начали интересовать велосипеды. Более старшие ребята, уже с начала лета, гоняли на своих верных железных конях, резко оттормаживаясь, пуская в юз и занос заднее колесо. Они поднимали серые тучи придорожной пыли, которая летела и оседала на выстиранное и развешенное сушиться белое бельё. Мы считали такое поведение мастерством управления и верхом крутизны. Безумно хотелось исполнить такой же трюк, но попросить у старших покататься, было всё равно что нарочно подойти и сказать: «Дайте пожалуйста мне подзатыльник или пендаля».

В те, уже далёкие годы, велосипед не был ещё развлечением выходного дня, а являлся, необходимым в быту, средством передвижения. На нём отец ездил на работу, а дед вечером в магазин за продуктами или ещё куда-либо по каким-нибудь делам. В общем велосипед стоял на вооружении в хозяйстве и был постоянно занят до позднего вечера, когда мне уже запрещалось сидеть на лавочке даже возле дома.

Я пробовал пару-тройку раз попросить покататься у своих родителей, но получив подряд несколько отказов, прекратил дальнейшие попытки. Сашка был в своих желаниях гораздо более настойчивым, долбал своего отца единственным вопросом, монотонно, непременно в одной и той же формулировке: «... Когда велик дашь? Когда велик дашь? ...» Тот как-то пришел с работы шатаясь, видимо сильно устал, т.к. валился с ног в прямом смысле слова. Чтобы сын отвязался и не беспокоил видимо больную в тот момент голову (дядя Витя лежал на кровати в кирзовых сапогах и прикладывал мокрое полотенце ко лбу), после очередного повторения вопроса, протяжно застонал, громко и, на сколько мог в своём состоянии, четко отрезал: «Всё, берите, катайтесь, только мозги мне сегодня больше не компосируйте!!!»

У нас закружились головы, но уже не от перегара дяди Вити, а от счастья. Мы молнией метнулись к велосипеду и, пока Сашкин батя не передумал, схватили грязную, тяжёлую, изъеденную ржавчиной «Украину», вытолкали её со двора дома на улицу.

Немного погодя нас начала отпускать эйфория и приходить осознание того, что кататься мы то и не умеем! Не получалось даже оседлать велосипед, т.к. сидушка была почти на уровне наших плеч. Сесть в седло можно было только с лавочки, но это не приносило удовлетворения т.к. ноги не доставали до педалей. Но желание творит чудеса. После второго десятка неудачных подходов, было экспериментально обнаружено, что стать на обе педали можно, если просунуть ногу в раму велосипеда. Сейчас я понимаю, насколько это опасно. Любое более менее серьезное происшествие приведет к перелому ноги рамой велосипеда, а также очень велик риск никогда не стать мужчиной т.к. один из элементов конструкции проходит около яичек. Далее, оказалось, что важно не только крутить педали, также нужно рулить поддерживая равновесие. Этого у нас не получалось, и упав каждый по нескольку раз, мы сидели на лавочке перед лежащим на земле велосипедом. Счастье как бы захлестнуло нас волной, ударило об дно и вынесло на берег.

Но мир не без добрых людей — так считали мы в то мгновение, т.к. из кустов появился мальчишка, примерно нашего возраста, с улыбкой на лице, очень приветливый и доброжелательный и неряшливо кинул: «Здорова пацаны! Чо, кататься не умеете? Хотите научу?». Он был не с соседнего и уж точно не из нашего квартала, а то был бы послан куда подальше. Мама учила меня с незнакомыми вести себя обходительно: «А ты умеешь?» - вежливо спросил его я. «А то!» - с легкой усмешкой протянул он и со знанием дела, закатил правую штанину брюк чтобы не испачкать её смазкой цепи и чтобы её не накрутило на большую ведущую звёздочку, ловко поднял велосипед, стоя на педале левой ногой, а правой растолкал велосипед, просунул её (правую ногу) в раму, стал уже на обе педали и принялся гарцевать нарезая вокруг нас круги.

Снизив скорость и ловко спрыгнув перед нами он, запыхавшись, выпалил: «Во как надо!» Мы стояли раскрыв рты, смотрели на него как на Бога, а очнувшись стали сыпать вопросами: «Как ты делаешь то ... сё ... ». Мальчишка на них дружелюбно и подробно отвечал. Под конец беседы я спросил: «А ты задним юз с заносом можешь?». Тот как-то немного замялся, но уже через секунду блеснул глазами и отрезал: «Могу, щас покажу!»

Он проделал акробатический этюд снова и проезжая мимо нас крикнул: «Только разгонюсь посильнее!». «Давай!» - крикнули мы хором, на примере старших ребят уже зная, чтобы хорошо оттормозиться нужно хорошо разогнаться. Набирая скорость находчивый мальчишка выехал с тротуара на дорогу, повернул за угол и ...

Мы провели в ожидании зрелища минуту, потом другую. Сашка деловито сказал: «Наверно цепь спала, нужно пойти помочь пацану ее одеть!» Мы побежали за угол и прошли с пол квартала по следам протектора покрышек на пыльной грунтовой дороге. Но странно, никакого мальчика с поломанным велосипедом не было, а след продолжался до следующего квартала, пересекал перекрёсток с другой дорогой и вёл на второй от дома квартал — туда, куда мне уже запрещалось ходить. Сашка убедившись что нет машин, пересёк перекресток, прошёл по следу пару десятков метров, остановился и начал размашисто жестикулировать мне, мол беги сюда быстрей. Я поддался своим внутренним желаниям и его просьбе, посмотрел по сторонам чтобы не было машин, и кинулся к нему. Вместе добежав до конца второго квартала, мы увидели, что следы ведут дальше, уже на третий от нашего квартал и ...

Мы с Сашкой бежали по уже вечернему городу уже давно потеряв след. Он плакал осознавая потерю и точно зная способ которым его накажут. Я плакал от жалости к нему и от осознания своей ничтожности и беспомощности в этом жестоком мире.