Сергей Гошевич Волков : Мадлен

(сочинение на тему "Мое любимое домашнее животное")


1. Вступление

Мой папа был большим чудаком. Его мама, моя бабушка, утверждала, что этой особенностью характера он целиком и полностью обязан ее родственникам. Я, к сожалению, мало знаком с подвигами своих дальних прародителей, но мой папа однажды притащил ворону. Правда, я-то почти что ничегошеньки не помню, ибо пребывал на первом году жизни, а вот мама... У нее все свежо в памяти, и она любит частенько рассказывать о том случае. Но папа почему-то всегда хмурится и бурчит:

- Да ладно, хватит.

Наверное, это потому, что в тот исторический день он пил пиво с утра на лавочке. Теперь, когда я повзрослел, то узнал, что почти все папы пьют пиво. А если утром, то именно на лавочке и непременно во время похода в булочную.

2. Основная часть

Так вот, папа пил пиво в скверике возле дома, а около него прыгала простая серая ворона с перебитым крылом. Это уже потом папа расскажет о сильнейшем урагане ночью, который с корнем повырывал почти все городские насаждения. Под одно из поваленных деревьев и попало несчастное пернатое. Ворона, пожалуй, и осталась бы там, если б не папа. Он мало того, что освободил ее из западни, но и разогнал свору ротвейлеров, которых насчитывалось порядка трех десятков. Правда, по его словам. А потом, раздувающийся от гордости, притащил птицу домой.

Мама до сих пор говорит, что папино счастье в том, что ее не было дома. Я это очень хорошо понимаю. Ведь папа смог вдоволь позабавиться новой зверушкой.

Над именем спорить не пришлось, потому что не с кем. Папа тут же назвал ворону Мадлен. Сейчас я вспоминаю все и чувствую: иначе ее никак нельзя было назвать. Папа попал в точку, хотя никогда не слыл метким стрелком. Даже в школе.

Мадлен приготовили замечательный домик. Папа взял мамин круглый аквариум и поселил птицу туда. Ей там очень нравилось, потому что она могла глядеть на мир во все стороны, а не как мы - только в окошко. Правда, чтобы это случилось, из аквариума пришлось пересадить всех улиток. Рыбок там давно уже не было, а улитки запросто могли нарожать детишек и в трехлитровой банке.

Потом папа пошел встречать маму, а я лег спать. Мама уже знала, что ее ждет сюрприз. Она всегда говорит, что о грандиозности замыслов можно судить по папиному голосу. А в этот раз она посчитала его не совсем нормальным. Это и естественно. Папа очень много пережил с утра.

Когда все собрались дома, я не спал. Во-первых, пришла моя тетя, а, во-вторых, Мадлен захотела погулять и выбрала для этого диван рядом с моей кроваткой. Наверное, ей это очень нравилось, потому что она громко каркала. Из-за чего собственно я и проснулся. Я ей хотел рассказать, какие у меня классные родители, но тогда у меня было плохо с русским языком, и я представил, что она как будто иностранка. А она и выглядела чужеземно. Даже тетя, когда вошла в мою комнату, испугалась. Все-таки незнакомка! Папе в тот раз сильно досталось. Тетя кричала, что не даст мне творожный сырок, пока Мадлен не уберут.

Мадлен пришлось переехать. Ее поселили в коробку на балконе. В коробке, конечно, не так светло, как в аквариуме, но зато свежий воздух. Можно представить, что это палатка, и Мадлен в походе. А мама говорит, что в походе всегда сильно хочется кушать. Вот и у Мадлен проснулся аппетит. Мама говорила, что папа перетаскал ей весь хлеб и оставил семью без ужина. Мне кажется, мама преувеличивает, потому что я был очень даже сыт. Тетя ведь никогда не приносит один лишь сырок. Тем более я его не доел. Так что родители могли перекусить.

...У Мадлен, наверное, были очень строгие мама с папой, которые приучили ее к строгому режиму. Она вставала самой первой и начинала громко каркать. Мы с мамой этого не слышали, потому что крепко спали, а папа, как потом выяснилось, вместе с ближайшими соседями вскакивал с первыми «каркарами».

Соседке тете Алле это нравилось, потому что у нее сломался будильник. Папа мог поспать еще часа два и поэтому очень ругался, но молча. А дядя Ваня снизу перебутырил весь свой балкон. Он думал, что у него там гнездо с птенцами, которые и будят его маленького внука Колю. А Коля очень капризный и его трудно унять. В общем, просыпаться стал почти весь подъезд.

Так продолжалось два дня. На третье утро дядя Ваня пришел к нам разобраться, где каркает. Но папа был, как пионер-герой. Его так назвала мама. Он сказал, что сам ничего не может понять и из-за этого у него не спит сын, то есть я. Папа, конечно, сказал неправду, но он же не мог предать Мадлен. Она еще не совсем выздоровела, но зато быстро поправлялась. Мама сказала, что такое количество еды поднимет и покойника. Я не знаю, едят ли мертвые и уж тем более поднимаются ли после этого, но наша Мадлен подняла с насиженных мест всех дворовых ворон.

Если честно, началось самое страшное, потому что местным птицам очень не нравилось поведение гостьи из сквера. Конечно, им же приходится есть на помойке, а Мадлен ест то, что потом туда попадает.

Местные вороны были очень похожи на злые самолеты, точнее на фашистские. Они летали вокруг нашего балкона, злобно каркали и пытались напасть на бедную Мадлен. Это было очень нечестно. Их много, а она одна и раненная. Если бы не папа, я бы раньше стал ходить, потому что не выдержал бы и побежал на защиту. Но он сам выбегал несколько раз за день и распугивал нападавших. А их становилось больше и больше.

Дядя Ваня все-таки устал от криков своего внука и прибежал к папе. Мама потом рассказывала, как дядя Ваня кричал, что даже «ежу понятно» из-за кого не спит его внук и весь остальной подъезд. А папа твердил, что еж, очевидно, очень умен, раз он все знает. Мне очень хотелось посмотреть на этого ежа. Я бы спросил у него, почему тетя врач думает, что порошок, который лежит на полке, очень вкусный и должен мне чем-то помочь. Только мама сказала, что этого мудрого ежа никто никогда не видел. Он вроде Оле-Лукойе. Мне о нем тоже всегда говорят, но я его никогда не вижу, потому что сплю. Но он же есть.

3. Заключение

...Мама говорила: так продолжаться не может, мы не в состоянии купить зенитку, чтобы отражать налеты ворон и не можем забаррикадироваться, чтобы обороняться от дяди Вани. Папа согласился. А жаль. Я бы с удовольствием попалил из пушки.

Вечером папа подумал, что Мадлен уже поправилась и ее можно отнести домой в скверик. Когда он клал ее в спортивную сумку, она очень кричала. Я даже заплакал.

Папа вернулся очень быстро. Он сказал, что все сделано, Мадлен замечательно прыгает и вот-вот полетит. И самое главное: поблизости не окопалась свора ротвейлеров. Только глаза у папы, когда он это говорил, были очень грустные. Он ведь так переживал! Мама вспоминала, что папа потом еще несколько дней ходил в скверик, чтобы навестить Мадлен. Но ее уже не было. А папа, наверное, ждал, что она прилетит и накаркает, как дела. В сквере, вообще, стало мало ворон. По-моему, их принесло тот раз ураганом, а потом, со следующим ветром, они все вернулись к своим домам. И Мадлен за ними следом.

Только папу очень жалко. Но ничего! Когда был Новый год, мама сказала, что все должны загадывать желания. И я загадал, чтобы обрушился еще один сильный ураган, который бы повалил много деревьев. Тогда я бы пошел в скверик и насобирал для папы много-много новых Мадленов.