АЛУ ЗЕФ : Бой, (грустная история про армию)

Просмотрев скроллом свои «бессмертные» творения , я обратил внимание, что судя по ним у неподготовленного человека складывается впечатление, что развед подразделения в горячих точках занимаются исключительно пьянством и ничегонеделаньем, а допускать этого нельзя. Описанный ниже эпизод, правда, самый серьезный за сою службу, и описываю я его, не для того, чтобы показать какой я невъебенный ветеран, а для того, чтобы вспомнить своих сослуживцев, и ответить на один из комментов, в котором говорилось о том, что даже в разведке доверять никому нельзя. Можно, причем легко, если это конечно именно разведка, сдают обычно…да ладно, попытаюсь описать.
Этот случай произошел, когда я отслужил только половину, положенного мне родиной срока службы, ходил в звании младшего сержанта, и только начинал потихоньку развивать практику забивания хуя, положенную мне по сроку службы. В подразделении нас было 36 человек, разбитых на 2 отделения, командиром одного из которых был соответственно я. Смотря конечно с положений устава, мы представляли собой не самое дисциплинированное подразделение, но функции свои выполняли четко, без косяков, и на распиздяйство наше закрывали глаза.
Сама практика (отнюдь не теория) несения службы разведгруппами представляет собой постоянное передвижение по заданным маршрутам, во время которого они выполняют массу задач, абсолютно не связанных со спецификой подразделения. На наши немые вопросы нам отвечали обычно, что вы мол в первую очередь подразделение специального назначения, а уж потом разведчики, поэтому идите и хуярьте, без разговоров. И мы хуярили, проводили зачистки, конвоировали пехотные караваны, несли службу на блок-постах и т.д. и т.п. и все это быстро, четко, без оплошностей и косяков, как и обязывала нас принадлежность к роду войск. Точнее косяки конечно возникали, как без них, но они быстро и тщательно устранялись.
В тот злополучный вечер, мы остановились на ночлег вблизи какой-то древней полуразвалившейся башни, вообще-то район был довольно густонаселенный, но мы сочли за лучшее выбрать место по безлюдней, где было бы проще в случае чего, отмахаться. После ужина(галеты и банка тушенки на троих) и традиционных 50 грамм, подразделение начало готовиться к отдыху. В этот момент ожила рация. Это было несколько неожиданно. Ввиду того, что чехи легко прослушивали наши радиоканалы, с нами на связь выходили крайне редко, только в особо экстренных случаях. В общем, понятно, что несанкционированный сеанс связи, тем более на общем канале, насторожил всех. Ответив на позывные, мы приготовились к самому хуевому.
С нами на связь, как выяснилось, выходил целый оперативный дежурный, полковник Какой-то, слегка нервным голосом, он сообщил нам буквально следующее: по докладам ФСБ, группа полевого командира ХХХ, численность более 300 человек(обратите кстати внимание, как плотно вошло в обиход выражение полевой командир, придуманное журналюгами) должна была перейти границу с Грузией в ближайшие дни. На сообщение ессно, забили хуя, назвали СБшников галимыми перестраховщиками, и мер никаких не приняли.
Но вот несколько часов назад было принято сообщение, в котором указывались, что эта самая группа, перебив кучу погранцов, тоже кстати далеко не лохов, это не пехота зашуганная какая-нибудь. Причем я ни в коем случае не хочу умалить достоинства этого рода войск, просто на практике, туда в основном набирают контингент, не подошедший в другие подразделения, т.е. ограниченно годных 18 летних пацанов, забитых донельзя в учебке и не знающих с какой стороны перезаряжать автомат, они ни физически, ни морально не могут воевать нормально, тем более с таким серьезным противником как горцы.
Я лично видел, как толпа ссыкунов и баб, стаскивала с брони пехотинца и чуть ли не рвала его на земле, остальные, находясь с перепуга в шоке, тупо смотрели на происходящее, и ни у кого даже не возникло мысли хотя бы шмальнуть в воздух, если бы мы в тот момент не вмешались, толпа порвала бы, наверное, весь экипаж. Но, повторюсь, сами ребята не виноваты ни в чем, и долг свой они отдали, в столь значительных потерях мотострелковых частей в первую очередь виновато командование, посылающее неподготовленный физически, необученный и излишне молодой контингент.
Но я отвлекся. По словам оперативного, банд-формирование прорывалось к перевалу ХХХ, он был ближе всех, естественно они намеревались оперативно проскочить его и вовсю разгуляться в густонаселенной местности, вербуя волонтеров из местных и кропотливо выбивая местные комендатуры и отделения милиции. Погоду для прорыва они выбрали самую подходящую, ввиду низкой облачности, авиация не могла ни прикрыть перевал, ни перебросить войска. Путем нехитрых изысканий было установлено, что единственное подразделение, способное из-за своего месторасположения подойти к перевалу, и успеть занять позицию была наша группа. Нам предлагалось в кратчайший срок подойти к перевалу, и любыми средствами держать оборону, где-то часов 8, до подхода подразделений, передвигающихся автотранспортом.
36 ЧЕЛОВЕК. Ебать колотить, нам было над чем призадуматься. Самым простым было отсидеться где-нибудь, а потом съехать, что мол не успели, ну и тому подобное. Наверное, все так подумали, но в слух никто ничего не сказал, все молчали. В этот момент Саня, старший группы, подорвался и с криком: «хули сидим душье, по машинам!!!», первым запрыгнул на броню, за ним начали занимать места остальные. Решение было принято.
К перевалу мы подошли спустя пару часов. Мы успели окопать технику, и практически дорыли окоп, когда они появились. Шли спокойно, быстрым темпом, ни сколько не скрывались, и только через несколько минут, мы узнали причину этой наглости, когда с импровизированным белым флагом и спрятанной за спиной рукой, вышел типа парламентер, они ЗАРАНЕЕ знали сколько нас, об этом он объявил сразу же и предложил тихо уйти, за это нам гарантировалась жызнь.
«Чтоб вы сопляки думали быстрее», проорал он, «вот вам блядь, наглядный пример», он выдернул из-за спины руку, в ней была русоволосая голова в зеленом берете, как он держался на ней, для меня до сих пор загадка, точнее просто не хочу об этом думать.
Нервы не выдержали у снайпера - Макса. Вскинув весло он (хули там метров 20 было между ними), снес парламентеру пол башки, как раз за день до этого он сидел и колдовал над патронами, каким-то образом мастеря из них разрывные.
С переговорами естественно было покончено. И началось…. Сам бой я помню смутно. Чехи накатывали волнами, им очень надо было пройти, но им мешала какая-то кучка сосунков, занявших узкий перевал. Бой шел практически без остановок несколько часов. На палатках, в периферийном окопе, раненые пацаны заряжали рожки…до тех пор, пока не кончились патроны. Осознали мы это, как раз во время очередной короткой передышки. Саня роздал по последнему рожку, в цинке, помню как сейчас, оставалось два одиноких патрона, в строю – 22 человека.
Я подождал, когда очередной подойдет как можно ближе, и, с радостью увидев, что цель поражена, выпустил последние 4 патрона. Выбросив, ставший ненужным автомат, и вытащив, ставшего родным, тщательно отполированного еще на базе скорпиона, я стянул с себя китель. И вдруг стало легко, неизмеримо легко, я чувствовал себя абсолютно свободно и спокойно, я ждал, когда подготовятся все, чехи подходили все ближе и ближе, поняв причину нашего молчания, и ожидая увидеть в окопе перепуганных насмерть щенков. Прозвучала команда, и я, легко перескочил бруствер.
Все смешалось, глаза заливали пот, кровь, охуевшие сначала от такой наглости чехи, быстро пришли в себя, и нам пришлось очень туго, если бы не узкий проход, нас вообще смяли бы в минуту, а так, у нас оставался шанс.
Я как бы видел все, и как бы не видел, действия мои не подчинялись разуму, ввиду опасности быть уничтоженным, мой организм подсознательно давал волю только рефлексам, намертво забитым в голову, еще в учебке. Дальше все помню исключительно зрительными эпизодами: Серега , работая передо мной, вскрывает глотку близлежащему противнику, но тут же получает очередь в упор (все по традиции перед рукопашной сняли кителя), и тельник вдруг, в секунду становится бардово-красным, Андрюха бъется сразу с двумя, к нему сзади подбирается третий, хуй тебе, я срываю дистанцию, и вгоняю нож в сзади в бочину, не до джентельменства , отскакиваю, и чувствую что лечу, темнота, последний проблеск мысли: граната…..
Отключился я секунд через 5, но успел заметить, как из-за ближнего пригорка в нашу сторону изо всех сил бегут пацаны, в до боли знакомых комках с расцветкой - мокрый снег.
Результаты боя были следующими: Из группы в 36 человек, в живых осталось 7, из них комиссованы по здоровью 2. Не наказали никого, инцидент просто замяли. Мы же вскоре вышли из госпиталя и уже недели через 2, стояли перед пополнением нашей группы, смотрели на них и молчали, не было слез, тоски, приторных разговоров, настолько черствыми мы стали, просто стояли и смотрели.
И на следующем построении, когда нас вывели из строя, приехавшие генералы, и пели дифирамбы, мы просто молчали. Нас наградили и уехали. А мы на следующий день выехали в следующий рейд, и все, и ничего больше.
«Я стою, спокойно перед строем, в этот раз, стою к нему лицом
кажется, чего то удостоен, награжден и назван молодцом»
В.Высоцкий «Разведка боем»