Марат Князов : Аура. Глава первая.

Девушка оторвалась от работы и резко повернулась.

— Аура, — представилась она, сделав ударение на букве "у".

Ей было от силы тридцать. В левой руке она держала нечто вроде зубила, в правой молоток. На верстаке лежала гранитная плита, на которой был высечен худощавый брюнет с бородкой, одетый в чёрное. Он присел на крыло такого же цвета "мерседеса". В руках мужчина держал ключи с брелоком в виде волчьей головы. На заднем фоне, будто из тумана, проступали многочисленные деревья с совершенно голыми ветками, облепленными вороньём.

— Он цыган, — пояснила художница.

Её джинсы, майка и бандана удивительно подходили к обстановке. В ритуальной мастерской было жарко. По крайней мере Митя сразу же вспотел. Его рабочий дебют вышел заполошным. С утра, они с Тангиром выгружали мрамор и сортировали гранитные заготовки для надгробий. С непривычки ныла спина. Однако, он выпрямился и отрекомендовался, как можно бодрее.

Отобедали тут же, в мастерской. Потом, Тангир и Аура уединились в подсобке, а Митя курил в крохотном дворике, на солнцепёке. Он размышлял о том, что у Ауры дурацкое имя, и джинсы со вставками в виде черепов, тоже дурацкие. Но сама она хорошенькая. Жаль повыше него будет, и с Тангиром трётся. Цех прилепился сбоку городского кладбища, и, верно поэтому, всякая здешняя мысль щедро приправлялась минором.

Прошёл месяц. Руководство не показывалось. Вдвоём с Тангиром они быстро разобрались на складе. Иногда, днями бездельничали. Митя заходил в мастерскую и делал вид, что интересуется искусством. На самом же деле он просто любовался художницей. Весь штат состоял из четырёх человек. Четвёртой была Наденька, хрупкая девочка с причёской телеведущей. Она принимала заказы и вела бухгалтерию. Оказалось, что Наденька и Тангир живут вместе. Однажды Митя не выдержал и спросил:

— Они за тебя не дерутся?
— Наденька ревновала немного, даа, — ответил казах с небольшим акцентом, — Потом поняла, что зря. Тебе-то что, брацко серцко? В Ауру втрескался?

Митя промолчал. Это было его коронкой. Вместо ответа ему было довольно многозначительно откашляться или поцокать языком, и собеседнику всё становилось ясно. Вот и сейчас, он лишь мечтательно поднял брови и глубоко затянулся. Тангир расхохотался.

— Ты это брось, дааа. Не в обиду, брацко серцко.
— Так и скажи, что свои виды.
— Эээ, какие виды?
— А чего в подсобке жмётесь?
— По делу.

Митя саркастически кивнул и выпустил дым уголком рта. Тангир расстегнул рубаху.

— Во!

Прямо на том самом месте, где далёкие от анатомии люди предполагают сердце, на его груди был выколот оскаленный волк. Митя никогда не считал себя специалистом в нательной живописи, но это было произведение искусства. Он сразу же узнал руку Ауры. Одними намёками уместить мощное звериное тело в размытом мареве заднего плана, могла только она. Словно случайный свет выхватил из мрака сверкающие клыки.

— Хочу такого, — сказал Митя.
— Договаривайся. — отозвался Тангир.

Договариваться он отправился в подсобку. Там стоял стол и два табурета, а на стенке висел календарь с обнажённой девушкой. Она отвернулась от объектива, пряча грудь, но эстетический эффект возмещался роскошными ягодицами. В точно такой же позе, в дверном проёме стояла Аура. Перед ней на столе сидела Наденька. Митя узнал, что это она, по чёрному педикюру на длинных пальчиках узких ступней, которыми та колотила Ауру по белой заднице. Больше ничего от Наденьки видно не было. Всё закрыла обворожительная спина художница. Кто-то из дамочек возмутительно повизгивал. Митя удалился на цыпочках, и более в подсобку не совался.

На выходные мастерскую охраняли два старичка. Сторож и пёс. Пёс обожал человека и варево из сечки с куриными лапками. Этот деликатес приготовлялся на старинной двухкомфорочной плите, соединённой с пропановым баллоном. Вечером в пятницу, когда старичок поставил на огонь кастрюлю с водой, из баллона выбило запорный клапан. Реактивная струя газа толкнула Тангира, замешкавшегося на работе дольше обычного. Парня отбросило и ударило о каменную плиту. Он потерял сознание, а красный снаряд со страшным рёвом метался от стены к стене, сокрушая гранит и мрамор. Наконец газ вспыхнул. Старичок превратился в подгоревшую отбивную. Тангира увезли на скорой.

Ателье прикрыли и Митя остался без работы. Вскоре позвонила Наденька.

- Приезжай, - сказала она, - Тангир умер.

"Наверное нужен букетик. Цветка два или четыре", - вяло прикинул Митя, но передумал. Вместо этого надел черные джинсы и почти чёрную мастерку. Немного постоял у зеркала, и посчитав, что щетина вполне приличествует случаю, вышел.