Дикс : Путешествие внутрь

Влекомый любопытством к старым книжкам, нагромождённым по углам Эвридеевской квартиры, седой накинул куртку и, несмотря на моросящий дождь, отправился в гости к старому другу.

Пробравшись по тёмному подъезду практически на ощупь, Наум толкнул незапертую дверь и вошёл в квартиру. Сумрак холостяцкой норы едва освещала горящая на кухне газовая конфорка.

- Эй! - робко позвал Наум, ведя пальцами по стене, чтобы не налететь лбом на косяк.
- А, Наум! Заходи! - отозвался с кухни вагабонд.

Бомж стоял у стола, накрытого драной клеёнкой, на котором стояла тарелка. В тарелке - два кусочка сахара.
- Ты как раз вовремя - бомж похлопал подростка по плечу и потянул к столу. - Давай сюда, мы переезжаем!

- Кто - мы? - засмущался Наум, выворачиваясь из лап бомжа. Но заскорузлые пальцы крепко сжимали старенькую ветровку.
- Мы с тобой! - белки глаз вагабонда блестели чистым безумием в сумраке вечереющей комнаты. - Я уже всё подготовил, садись.

Наум осторожно присел на скрипучий табурет. Бомж вытянул из-под стола ещё одну табуретку.
- Ешь сахарок.

Наивный Наум без лишних вопросов закинул кубик в рот. Эвридей с хрустом съел второй кусок сахара и откинулся на спинку табурета, которой естественно не было. Вследствие этого, бомж с грохотом ёбнулся на пол, припечатавшись затылком о видавший виды холодильник ЗИЛ. На металлической двери вымражальника образовалась значительная вмятина.
- Ох, хорошо что он и так нерабочий. - потирая лохматый затылок, прокряхтел Эвридей. - В общем, помнишь, я рассказывал тебе о таком веществе как диэтилхуелизергитамид?
- Дие.. - попытался повторить Наум и замолчал, осенённый внезапной догадкой. Заметив это, бомж улыбнулся так широко, что волосы у него на затылке собрались в пучок.
- То есть.. - ужасающее осознание вспыхнуло в глазах Наума. - Я сейчас съел эту хрень?!
- Ага! - кивнул бомж. - Но не бойся, просто расслабься. Всё хорошо!
- Ой-ой-ой - словно базарная баба, запричитал Наум, пытаясь покинуть поверхность табурета. - Ой, всё пропало, горюшко!
- Да сиди ты, блядь! - тяжелой ладонью по плечу осадил его бомж. - Не кипишуй! Не отравишься!

Наум покорно сел и обречённо уставился на облезлые обои.
- Слушай дальше. - продолжал Эвридей. - Теперь о Даун Тауне.

- А что с ним не так? - буркнул из-за плеча Наум, дуясь на бомжа за то, что тот скормил ему диетилхуелизергитамид вот так вот, без предупреждения и подготовки.
- Ты заметил, что кроме нас в Даун Тауне уже давно никого нет?

- Хм. Похоже на то. - Наум с интересом наблюдал за блеклыми цветочками на обоях, которые внезапно начали распускаться. - А куда все делись?

- В этом-то и вопрос. - отозвался Эвридей. - Я долго думал и сам ни к чему так и не пришёл. Ясно лишь одно.
На этом месте бомж сделал многозначительную паузу и уставился на Наума, дожидаясь, когда тот поинтересуется - что же, собственно, стало ясно вагабонду. Но седой молчал и ничего не спрашивал.

- Ясно, что надо отсюда валить. - не дождавшись, закончил сентенцию бомж. - Улавливаешь?
- Улавливаю - кивнул Наум. - Но ты так говоришь, типа нам вообще есть куда валить.
- А ты думал некуда? - вскинул брови Эвридей.
- Да я вообще никогда об этом не думал - потёр подбородок седой.
- И ты собирался жить здесь всю жизнь ?
- А где ещё? Меня всё тут устраивает.
- Чё тебя устраивает? Пустые улицы, заброшенные дома и заросшие клёном дворы? Впрочем, дело твоё.


Седой молча смотрел на блюдце, с которого недавно взял тот волшебный кусочек сахара. Только сейчас Наум стал припоминать, что раньше из этого блюдца ела жирная безногая собака, жившая с бомжами во дворе бывшей 165-ой школы.

- И что ты собираешься делать? - отогнав мрачные воспоминания, спросил он бомжа.

Эвридей ухмыльнулся.
- А я всё уже сделал. Ты может до конца не осознаешь, но мы уже покидаем Даун Таун.
- Мы же на месте сидим. Куда мы его покидаем?

Эвридей сделал страшные глаза:
- Внутрь.

И тут седой обнаружил страшное. Пальцы на его руках перестали поддаваться счёту. Забыв о своём диалоге с бомжом, седой пересчитывал фаланги, но каждый раз сбивался и приходилось начинать снова. Так продолжалось до тех пор, пока он не почувствовал на своём плече тяжёлую длань бомжа. Наум поднял глаза.

Перед ним сидел совершенно незнакомый мужик лет сорока пяти. Ни драного пальто, ни спутавшейся грязной бороды, ни лохматых косм у него не было. Лицо мужика сохраняло серьёзность и сосредоточенность. Зрачки, словно у охотящегося в ночи кота, занимали всю радужку.

Мужик встряхнул Наума за плечо и заговорил внезапно знакомым голосом Эвридея:
- Мы уже покинули Даун Таун, Толян.



***




- Сперва ты изучаешь мир вокруг себя. - Наум шёл с мужиком по улицам Даун Тауна, которые стремительно менялись.
- Улицы вокруг твоего дома, другие районы твоего города, затем другие города и страны. - Вещал мужик. Тем временем, из-под земли с чавканьем высовывались деревья, шелестела трава, растущая с огромной скоростью, шуршали куски крошащегося цемента, осыпающегося с разваливающихся зданий.
- В конечном итоге, ты начинаешь видеть однообразность всех мест. Отличаться может что угодно, только не общие социальные и природные законы, по которым живут люди.

Из-под земли всюду лезли коренья, разворачивая в труху и поглощая асфальт. Ржавели и осыпались старые советские фонари.
Улицы и кварталы теряли привычные очертания, растворяясь в бушующей, словно сошедшей с ума, природе.

- Потеряв интерес к бездумному посещению городов, ты обнаруживаешь в себе интерес к изучению того, как устроены люди в целом, и ты сам в частности. Начинается новое, глубокое и сложное путешествие. Но на этот раз не куда-нибудь в соседний населённый пункт, а внутрь себя. В глубины своего сознания.

Улица, по которой Наум шёл за странным мужиком, заменившим Эвридея, освободилась от тяжести мертвых зданий настолько, что стала походить на поляну. Заметив это, мужик остановился, потоптался и улёгся на траву. Увидев, что Наум продолжает стоять, мужик подёргал его за штанину:
- Давай, падай рядом. Идти больше некуда.

Наум в нерешительности присел.
Мужик закинул руки за голову и улыбаясь смотрел в небо.

- Город это одна большая декорация. Как в театре. Но если там фальшивость декораций заметить несложно, ввиду их простоты и дешевизны исполнения, то в городе дела обстоят иначе. Человек вырастает среди декораций, воспринимая их как должное. Да и откуда взяться критическому взгляду на вещи, если все окружающие обращаются с этими декорациями как с чем-то настоящим и стоящим? Очистить разум от нагромождения пыльных и бесполезных декораций - вот задача каждого разумного человека, взращённого приматами нашего вида.

- Значит города больше не будет? - наконец осмелился проблеять Наум.
- Будет всё что угодно. И не будет тоже. - мужик усмехнулся. - Что нарисует твой разум, то и станет твоей реальностью. Мы сами создаём картину мира у себя в голове.
А пока.. - Да не сиди ты такой скукоженный, давай ложись на спину! - Пока, наслаждайся чистым восприятием без всей этой обрыдлой социальной мишуры.

Обратив внимание на то, что Наум выглядит подавленным, мужик повернулся к нему, приподнявшись на локте:
- Ты наверное думаешь, что у тебя есть какая-то потребность в Даун Тауне? Не-а. Помнишь как у Лермонтова:

"Этот город убийц, город шлюх и воров
Существует покуда мы верим в него
А откроем глаза и его уже нет
И мы вновь стоим у начала веков"

Открой свой разум, отпусти всё старые пережитки, осознай то, что у тебя на самом деле нет никакой зависимости от той картины реальности, что спонтанно создалась в твоей голове за твою недолгую жизнь. В любой момент можно свернуть с этой тропы и пойти в любую сторону, как далеко бы ты ни зашёл.

Наум лежал на траве, слушал странные речи незнакомого мужика и смотрел на облака, которые постоянно меняли свою форму, как в калейдоскопе. В какой-то миг ему на самом деле показалось, что он чувствует то, о чем говорит этот незнакомец с голосом Эвридея. Не понимает, а именно чувствует.

- У меня вот ощущение.. - запинаясь, начал подбирать слова седой. - Что кроме меня и этого поля кругом.. Ничего не существует. И самое удивительное, что я - это вовсе не тот я, которым я привык себя считать.

- Вот это очень важное наблюдение - отозвался мужик. - Ты - совсем не тот, кем ты привык себя считать. Переводя это на человеческий язык, я бы пояснил это так. Вот, к примеру, ты всегда считал что ты Толян, что ты Наум. Школьник. Застенчивый и имевший проблемы с гопотой, головой и родителями. Постоянно грустивший о том, что мир в реальности совсем не таков, каким ты всегда его себе представлял. Досадующий на общество, которое готовило тебя к жизни в совершенно ином мире. К жизни в вымышленном мире, которого никогда не было и нет.
Добавим сюда все твои предпочтения, мечты, воспоминания и желания. Планы и цели, которые постоянно маячат у тебя перед носом. К которым ты стремишься, в надежде что они сделают твою жизнь полной и органичной. Самоограничения, с помощью которых ты тренируешь свою силу воли. Отдельные черты характера, которые ты хотел бы в себе изменить, считая их преградой на пути к личному счастью.

Соберем в кучу все эти личностные характеристики. И отбросим их в сторону. Уберем, как убирают пылесосом пыль.
Что останется в сухом остатке? Живое существо, примат. Парень, достигший некоторого этапа своего физического развития. Парень, обладающий всеми необходимыми для жизни навыками и умениями. Парень, которому больше не надо никуда отчаянно стремиться, не надо бросать все силы на саморазвитие и самосовершенствование. Потому что во всём надо знать меру. Нельзя всю жизнь потратить исключительно на развитие и рост. Нескончаемая подготовка просто ради подготовки - в некотором роде тоже трусливый бег от реальности. Пора остановиться и открыть когда-то зажмуренные в страхе глаза.

Увидел то, кем ты являешься на самом деле? Живое существо, не связанное никакими обязательствами, не скованное пустыми страхами. Существо, чьё прошлое больше не имеет значения, так как прошлое попросту не существует физически. Все рамки и ограничения, созданные твоим мозгом никогда не существовали за его пределами. Перестань придавать им значение. Ищи силы разрушить эти рамки. Ищи возможности испытать своё тело и психику. Начни рост внутрь, чтобы выйти за свои собственные пределы!


Лежа в густой траве и смотря в небо, Наум не чувствовал своего тела, ощущая себя безмолвной точкой. Эго растворилось. Воспоминания и желания утратили значение и перестали тревожить сознание. А с ними исчезли все печали и страхи по поводу грядущих событий.
Тем не менее, Наум всё же чувствовал как энергия наполнила его мышцы и пронизывает тело. Легким движением, он встал на ноги.
Даун Таун исчез. Вокруг было лишь залитое солнечным светом поле, в котором он стоял по пояс в молодой зеленой траве. Теплый ветер обдувал лицо. Толян провел рукой по волосам, зачесал их назад.

"Наум", "седой", "кучерявый" - все эти слова утратили своё значение и обратились в набор звуков. Во что-то вроде слов из старой, надоевшей песни, которую не хочется и вспоминать. Осталось лишь собственное имя - Толян. И теперь оно не казалось ему таким нелепым как ранее. Толян посмотрел на своё тело - и увидел тело взрослого здорового парня, а не худощавого школьника с нарушенными пропорциями и петушиной грудью. Энергия наполняла молодое тело, словно бы сама земля питала его через босые ступни.

От переизбытка энергии у Толяна захватило дух. В тот момент он как никогда ясно ощущал, насколько хаотичен и гармоничен одновременно окружающий мир. Насколько мир свободен от призраков его родителей, учителей, друзей и недругов, и всех прочих сумасшедших существ, которые когда-либо вторгались в сознание Толяна со своими безумными идеями, просьбами и приказаниями. Навязывали ему своё видение мира, осознанно или нет пытаясь заставить Толяна делать то, что им хочется.
Сейчас же, все эти призраки отступили во тьму несуществующего прошлого и растворились.

Толяна пьянило осознание своей истинной свободы. Свободы идти куда угодно и делать что угодно. Свободы стать кем угодно в глазах окружающих, перестав быть кем-либо вообще в своих собственных.

- Все границы, рамки и ограничения - существуют только у нас в головах - вновь донесся из травы голос мужика.

Очнувшись, Толян стал разгребать траву в поисках нового знакомого. Наконец, нашел - тот всё так же лежал и смотрел в небо. Посмотрев на Толяна, мужик улыбнулся.

- А кто вы, собственно такой? - наконец сообразил поинтересоваться Толян, отвлёкшись от самосозерцания.
- Я и сам не знаю пока что. - мужик поднялся на ноги и встал рядом с Толяном. - Вот это нам и предстоит узнать.

Так они и стояли посреди бескрайнего поля высокой колышущейся травы: парень тридцати лет и мужик лет сорока пяти, молча смотрящие вдаль, всматривающиеся в бескрайнее ничто.



***




- Наум! - Наум! - прогремел голос с ясного неба. Толян, успевший к тому моменту уже оформиться в Анатолия, задрал голову, силясь разглядеть что-либо в подернутой перьевыми облаками синеве. Облака плавно, словно узоры в оборачивающемся диске калейдоскопа, меняли форму. Крик шёл сквозь них, сотрясая барабанные перепонки. Толян попятился назад, ощущая как высокая трава тычется ему в зад.

- Наум! - снова прогремело небо.
Седой совершенно потерявшись, сделал ещё шаг назад и оступился. Тело безвольно рухнуло вниз, но не в траву, не на предполагаемую землю, а ниже, гораздо ниже.

Потеряв равновесие Наум принялся судорожно цепляться руками за воздух, попытался обернуться вокруг себя и приложился виском о что-то твёрдое. В глазах потемнело и он зажмурился.

Открыв глаза, седой обнаружил себя лежащим на грязном полу Эвридеевской квартиры, лицом перед стопкой пыльных книг. "Азы ректальной проекции эбонитовых трубок" - прочитал он название одной из них.

- О, ну слава богу. Я уж перепугался. - над ним склонилось озабоченное лицо бомжа. - Не думал, что диэтилхуелизергитамид так круто тебя заберёт. Давай, на диван.

Эвридей помог седому сесть. Наум смотрел на него отсутствующим взглядом, сохраняя молчание.
- Ну, чё там было? - глаза вагабонда горели любопытством.
- Сила.. - услышал Наум свой голос как бы со стороны.
- А ещё?
- Уверенность..


***

В тот вечер, да и во все последующие, Эвридей так и не добился от Наума подробностей трипа. Подросток ушёл глубоко в себя, осмысляя, переваривая и обдумывая пережитое. Ему так хотелось, чтобы то волшебное состояние закрепилось в нём и осталось на постоянной основе. Но он водил глазами по облезлым серым стенам пятиэтажек, разбитым окнами, голым чёрным ветвям клёнов - и понимал что остаётся всё тем же слабым, неуверенным в себе подростком.

Подростком, много лет назад выброшенным в неприветливый и непонятный мир, в котором он до сих пор так и не нашёл для себя подходящего места.


Дикс
17.06.18