Repellent : Дело всей жизни

Вчерашний день навсегда останется в моей памяти днём скорби и печали. Вот где Шок и Трепет-то!
Вечером мне позвенел Саня-Череп и убитым голосом попросил срочно составить ему кампанию в распитии вино-водочной продукции (если быть до конца честным с самим собой, то по результатам вечера надо признать, что приставку «вино» можно смело убрать).
В уютном кабаке на Пятницкой сидел Череп в кампании 2-х бутылок с бесцветной жидкостью и нетронутой тарелки с соленьями. Череп молча разлил. Выпили. Не чокаясь. Не закусывая.
- Кто-то умер? – поинтересовался я
- Да – убито ответил Череп – умер – пауза.
- Палатку закрыли!!! – вдруг с надрывом выпалил он.
Такого шока я не испытывал давно. Хорошо что сидел, иначе бы упал.
В полной прострации я молча налил полную и выцедил, опять же не закусывая, как лекарство.
-Как закрыли? – жалобно прошептал я.
- А вот так блять – зашёлся Череп – УБЭП ЮАО Москвы блять, пришли и закрыли, сссуки!!! Денег им давал, так они только поржали – сколько я им мог дать-то! И потом, говорят – префектура повелела – палатки пивные нахуй закрывать. И говорят – нихера не сделаешь.
Мы молча стали пить, одну за одной, не чокаясь, соблюдая траур и отдавая дань памяти почившей в бозе Палатке.
Палатка была делом всей жизни Черепа. Ещё в юности трое одноклассников устроили небольшой бизнес – разливное пиво, просто и гениально. Двое из концессионеров только получали часть небольшой прибыли, а больше – пользовались благами соучредителей, а именно – придти, посидеть, попить пивка.
Когда кончались деньги – Палатка становилась оазисом для непутевого индивида, пропившего последнее и имеющего в товарищах Черепа. А сколько потерявших кошели и ограбленных приходило в Палатку!!! Как не утро – несколько растеряш обязательно приходили к питейному роднику, и Череп, добрая душа, открывал им кредит. Правда при невозврате доброта Черепа куда испарялась. Причем это испарение принимало формы самые что ни на есть жесткие, даже жестокие.
Для окрестной интеллигенции Палатка была тоже спасительным плотом, на котором они могли плыть и плыть, благодаря ценовой политике питейного заведения.. Подумать только, замечательное, божественное разливное пиво «с комбината» - 7 рублей! Сушки соленые – 3 штуки на рупь. Больше правда в ассортименте ничего и не было, зато и не надо. Обнищавшая в период реформ (да, да – реформы виноваты) интеллигенция могла культурно отдохнуть у Палатки, особенно по утру. Можно сказать – Палатка выполняла определенную социальную функцию 10-го микрорайона Орехово-Борисова, удовлетворяла потребности лучшей части жителей этого исторического района города. Палычи, Петровичи, Коляны-Толяны, Федор Николаич, Любка, все сливки района были постоянными клиентами Палатки.
Как было приятно по утру, пошарив дрожащими руками по карманам и найдя там только сломанную сигарету, сказать в лицо судьбе – хуй тебе, вррррешь, не возьмешь!!! И направится в гостеприимные палатковские пенаты.
Придешь, Череп тебе дверочку откроет, пустит внутрь, нальёт как элите – в пластиковый стакан (остальная-то интеллигенция с банками приходила), и ты большими глотками выпьешь этот небесный нектар. Ну по правде говоря пиво-то было не очень, а если уж перестать выебываца и говорить честно о его органолептических показателях – пиво было настоящими ссаками. Но другого не было, а заблудшему путнику оно казалось лучшим пивом в Галактике.
Палатка-палатка. Уютней места не найти. Протертые кресла, стол, обитый клеенкой, огромные цилиндрические ёмкости… На стенах – любовно вырезанные Черепом и Даунито силуэты голых тёток и старинные календари с ними же, сисястыми красотками.
А ещё там был магнитофончик Aiwa и куча кампакт-кассет с классическими достижениями расейских гениев философской интеллигентской музыки – М. Круга, К. Огонёк, ВИА «Лесоповал» и «Беломорканал». Иногда Череп доставал кассету ансамбля «Сектор Газа» - поностальгировать по детству. Лучшее, что выпустила современная расейская музпромышленность, элитные новинки – всё это было в Палатке у Черепа.
Сидишь, попиваешь пивко, слушаешь глубокую лирику Круга, под столом тихо жужжит компрессор (баллоны с углекислотой давно не покупали – дорого, купили компрессор ещё тогда, за 3 литра «Рояля»), идиллия, епта.
А как было мило наблюдать за влюбленными парочками. Вот смотришь, Фёдор Николаич поит свежайшим свою возлюбленную Зинаиду. Обоих бьет дрожь (ну исключительно от утренней свежести), утреннее солнышко выгодно отделяет свежий фингал под левым глазом Зинки, поставленный ей накануне любимым, когда Федор Николаич в очередной раз исчерпал аргументы в споре по вопросам теологии. В классическую интеллигентскую тему – политику - Зинаида уже даже и не лезла, после удаления селезенки, случившегося «у ней» после того, как Федор Николаич избрал методом воздействия на собеседницу побои ногами.
Палатка всегда настраивала собеседников на спокойную философскую беседу. Никаких конфликтов, драки – только за магазином! Палатка – место мира и неспешных размышлений. Самые глубокие, основополагающие вопросы бытия, такие как футбол, взаимоотношения полов, вопросы взаимоуважения поднимались в палатке. Правда вот помнится на прошлые майские Даунито въебал таки Жендосу по хавке, когда в конец разомлевший от янтарного Жендос совсем уж углубился в вопросы взаимоуважения.
Но нет, нет, Палатка тут не при чем. Просто Жендос перед этим изменял, да-да, изменял Палатке с пошлой бутылкой водки, причем прямо в палатковской утробе. Палатка такого никогда не прощала, десятки представителей интеллигенции на всю жизнь запомнили этот жесткий урок.
Теперь Палатки больше нет, как нет больше части меня, души моей.
Есть в жизни некоторые места, которые дороги сердцу, как голос матери. Старый дом, где ты вырос, и двор перед ним, школа, помойка, в которой можно было накопать удивительные вещи (баллон из под дихлофоса например, который можно было весело «подзарвать» в костре), чердаки и крыши, Палатка… Там проходили лучшие минуты жизни. А для Черепа Палатка была самой жизнью. Лет ему – 32, у него пивной алкоголизм и кроме как пивом торговать, он больше ничего делать не умеет и не хочет. Как ему теперь жить? Как жить интеллигенции района? Ведь на бутылку пива в лабазе надо вдвое больше мелочи, чем на «паллитра» в Палатке, да и сушек на сдачу не дадут.
Как жить мне? Я, как человек тонкой душевной организации, конечно к 5-6 мая останусь без копейки. Куда я подамся тогда? Кто примет заблудшего путника? Пошлая кухня с непрезентабельной водярой. Вот что ждёт меня. Спасибо, спасибо префектуре, удружили.
Нет мне больше жизни. Всё. Прощайте.
Ухожу в монастырь.

Repellent

ЗЫ. Вечная Память Палатке!