Alonso : Катастрофа

Отец Алексей вышел из храма, спустился по ступенькам и решил немного постоять и насладиться теплым августовским вечером. На вечерней службе почти что небыло народа. И это не удивительно - дачи, отпуска. Да и сам отец Алексей собирался в ближайшие дни в Грецию - погреть косточки на одном из островов. Мысленно батюшка уже осматривал заранее забронированную яхту, которая только и ждет прибытия его с матушкой и сыном на этот чудесный остров. Кстати, вспомнил, отец Алексей, его супруга с сыном сейчас, пока он тут стоит, проходят регистрацию на рейс до Афин. Пара деловых встреч не позволили ему быть на рейсе вместе с семьей. Ну, ничего, еще два дня и он присоединится к семье. Батюшка неспеша прошел через церковный двор и сел в новенький Хендай Солярис, свое недавнее приобретение. По большомусчету, машина была куплена специально для поездок на приход, чтобы не искушать прихожан видом более дорогого авто.
Отец Алексей был, вот уже десятый год, настоятелем одного из храмов подмосковного Энска. Прихожан было достаточно, да к тому же они любили своего настоятеля. Годы воцерковления Алексея и последующие семинарские годы пришлись на начало девяностых годов - период возрождения церковной жизни в стране. Восстанавливались монастыри и разрушенные советской властью святыни. Алексей с другими семинаристами и просто верующими друзьями каждое лето отправлялся на три месяца жить и помагать восстанавливать один из мужских монастырей на севере страны. Работали, отдыхали, жили... Купались в небольшой речушке после ранней литургии. Шли на послушания. Обедали прямо на поляне, возле ворот, накрыв наскоро сбитый из досок стол. И, конечно, нескончаемые беседы, а то и споры о будущем, о вере. Кто будет принимать постриг, а может, все таки служить в миру, на приходе?
Но, это было давно, шли годы, а Хендай отца Алексея с разгону влетал в придусмотрительно открытый охранником шлагбаум коттеджного поселка, где жил ныне батюшка со своей семьей. Настоятель повел свою машину по дороге поселка мимо шикарных домов своих нынешних соседей. Те давно восстановили свою жизнь после долгих лет советской власти и уж тем более девяностых годов - брус и камень, ковка и бани с бассейнами, не отставал от них и отец Алексей. Вот показался и его дом. Выполненный из кирпича двухэтажный особняк на двадцати сотках с коваными вставками, отдельно стоящей баней и бассейном. Особой гордостью настоятеля был довольно большой парк разнообразной техники. Это и раллийный мотоцикл, снегоход и квадроцикл, а также, стоящие на внушительных размеров парковке, внедорожник Инфинити его матушки и спортивный Субару сына. Припарковавшись, батюшка зашел в дом. Раздевшись, прошел, в не привычно пустую сегодня, большую гостиную. На одной из стен висела огромных размеров старинная икона Спасителя в позолоченной ризе. Отец Алексей подошел к ней, зажег лампаду. Долго молился, беззвучно шевеля губами. С другой стены на настоятеля с портрета равнодушно взирал, задержавшийся на долгие годы у власти, президент.
Телефонный звонок отвлек батюшку. - Алло, да, я вас узнал, - он сел в мягкое кожаное кресло, - да, меня уже попросили освятить воду в озере нашего поселка на Крещение. Сколько? Ну, думаю, пятидесяти тысяч вполне хватит. Да, могут скинуться, кто хочет из жителей. Хорошо, звоните, если наберете сумму, - отец Алексей отложил телефон, посмотрел на часы - матушка с сыном в это время должны были уже находиться в воздухе. Пришло сообщение в мессенджер от главврача местной больницы. Просит освятить новый корпус. "Зачем они его построили? - расмышлял настоятель, - государству нет дела до нужд простой районной больницы. Им кроватей-то столько не набрать, а они корпус строят. Попилили деньги, наверное, бюджетные. Отправлю к ним нашего нового иерея, пусть попрактикуется."
Сел на диван, включил телевизор. Шел очередной документальный фильм-расследование. В центре внимания были опять часы патриарха, его вилла у моря, давняя история с сигаретами и алкоголем... Отец Алексей поморщился - "если это не проплачено Вашингтоном, то как можно обсуждать подобные вещи, касающиеся лица, рукоположенного в сан, - думал батюшка, - Богом избранного, а потом удивляются, что у них болезни, дети умирают. Девки те, отсидевшие, ниужели ничему не научили? Ничего, скоро выборы. Уж одну из главных проблем нашей страны президент сможет как-нибудь решить."
Стемнело. Посидев часок с книгой "Украинский национализм и потеря Крыма", настоятель решил готовится ко сну. Одел халат, выключил свет в гостиной и отправился в душ. Выйдя из ванной через некоторое время, отец Алексей, в темноте, не сразу понял, что изменилось в обстановке. В дальнем углу гостиной, в кресле, кто-то сидел. Настоятель сделал несколько не твердых шагов. В кресле сидел мужчина. Его рука не естественно свисала с подлокотника кресла. В месте изгиба кожу прорывал обломок кости. Батюшка щелкнул выключателем и гостиную залил свет. В кресле сидел его собственный сын и смотрел в окно. Вторая рука у него заканчивалась чуть ниже локтя кровавыми лохмотьями плоти. Затылочная часть головы была как-будто срезана. Настоятель мог видеть красно-серую массу внутри черепа. Из живота его сына торчал небольшой обломок металлического листа. Голова повернулась и в красных прожилках глаза посмотрели на отца.
- Привет, пап, - услышал батюшка, почему-то свой собственный голос изо рта сына, - у тебя все нормально? Вижу, что да. У тебя ведь давно уже все хорошо. Ты ведь обо всем договорился, не так ли? Все вопросы порешал. А с кем? Уверен, что знаешь?
Отец Алексей медленно осел на свой любимый кожаный диван. Хотел перекрестится, но тело его не слушалось. Оставалось только сидеть и смотреть.
- А этого ли ты хотел, о чем ты мечтал там, в сибирском лесу, - то, что было когда-то его сыном, резко встало с кресла. Рука, с торчащим обломком кости, с хрустом упала на пол. Красно-серая масса вылилась из черепа и залила половину лица. Оно сделало несколько шагов и остановилось напротив настоятеля. Лицо, напоминавшее батюшке его сына, стало медленно меняться. И вот уже на отца Алексея смотрело его же собственное лицо. Рот открылся и оглушительно проревел - Никому нельзя следовать за Христом надлежащим образом иначе, как оставив всякую грубую и низкую заботливость. Ныне же священники Божии хлопочут и о собирании винограда, и о жатве, и о продаже, и о покупке вещей. Служившие сени были совершенно свободны от всего этого, хотя им и вручено было служение телесное; а мы, призываемые в самое святилище небес, входящие в истинное Святое Святых, принимаем опять на себя заботы, свойственные купцам и корчемникам. Отсюда и большое небрежение о Писании, и леность в молитвах, и нерадение о всем прочем.
Батюшка откинулся на спинку дивана. Его собственное искаженное гримасой и залитое кровью лицо заслонило для него весь мир. Внезапно звук пропал и настоятель провалился в темноту...
Открыв глаза, отец Алексей обнаружил себя лежащим на диване. Солнце заливало светом его гостиную. Батюшка свесил ноги с дивана и сел. Включенный, почему-то, телевизор был настроен на новостной канал. Настоятель уставился на экран. Оттуда ему поведали: "Это уже не первая в этом году авиакатастрофа. В 22 часа 42 минуты по московскому времени авиалайнер Боинг-737 с стодвадцатью пассажирами на борту потерпел крушение на подлёте к аэропорту Афин. Выживших, по предварительным данным, нет..."