Марат Князов : Французскому штыку двенадцатого года

Как ты состарился, тьер рюс*.
Поверить трудно, что когда-то
Пронзал с изяществом француз
Тобою тушу азиата,

А после, хоть сие, увы,
Не подобает дворянину,
На углях тлеющей Москвы
Он жарил на тебе конину.

Чела владельца своего
Не увенчал ты лавром славы,
И в ноябре, скорей всего,
Был у какой-то переправы

Оставлен в ворохе тряпья
Уже не нужного в походе.
И чашу плена испия
Утоп в помещечьем комоде.

Металл твой, сухо содержа,
Щадили русские дворяне,
Но сами сгинули, и ржа
Изъела правильные грани.

О днях дальнейших, мой рассказ,
Конечно, вряд ли выйдет точен,
Одно лишь вижу - много раз
Обломан был и переточен,

И всё же, выбравшись на свет,
Вблизи поношенных ботинок,
Занозой славных бранных лет
Вонзился ты в блошиный рынок.

Тебя за стоху взял. До слёз
Я счастлив от такого фарта.
Нет, не напрасно чёрт понёс
Ко мне в Россию Бонапарта!


Тьер рюс* - убийца русских (Tueur russe, франц.)