Шаня Помазов : Весенний генерал

В сочных среднерусских перелесках, средь елей, набрякнувших берез,
Дом стоит. На окнах занавески. Во дворе солома и навоз.

Здесь живет в причудливости нежной, отставной советский генерал
В подчиненье, только полк потешный - восемь лейтенантов, и капрал.

Тайно, по-ночам, когда прохладно, ходит к нему русская вдова
Дарит генералу безвозвратно сладкие как олово слова.

И зажав меж превосходных ляжек, голову, седеющий качан,
"О, Шахерезада! Тыща сказок!" - льётся по плечам его моча.

Запах плоти, запах женской тайны, влажный и чувствительный накал
Рушится как домик мир хрустальный, стон любовный - вдовий, как вокал.

Восемь лейтенантиков в движенье, все они слепы - лишённы глаз
Помогают в такт телодвиженьям, выполняя трепетный приказ.

Пахнет потом, спермой, и кирзою. Член у лейтенанта - автомат!
Вдовьей растревожены весною, простынь орошают наугад.

Генерал ревёт: "Поддайте жару! С флангов прорывайтесь! Всюду ад!"
Охватим руками всех устало, тычится во вдовий чистый зад.

Это вам не змеи, это люди! - Люди из советского вчера!
Эти не распустят сдуру нюни, не утрут разбитого чела.

Оргии в том доме это шалость, здесь бывало жестче во сто раз.
С дохлыми оленями сношались, с плотью омертвелых метастаз.

Но а поутру приносит чаю, старый, и рассыпчатый капрал
Лычки желтизной его венчают, их из детских ребер он тесал.

Есть у генерала Посох Чести, бьёт он им коров, свиней и кур
Ведь у кур повадки человечьи, в талиях свиней - следы фигур.

Нету сладу с этим сраным войском, конь - дневальный, политрук - петух,
Ходят все в бушлатах федеральных - жрут овес, и сонных ловят мух.

Вот вдова проснулась - слава богу! Генерал потрогал вдовий стан.
Коротко, лизнувши вдовью ногу, с чаем протянул простой стакан.

Все мои стихи это закланье, каждая строка полна вином
Только всё придумал я заранее, но не в этом мире, а в ином.

В том что я пишу есть мало смысла - стих корзина, а слова лоза
Если бить по морде коромыслом - резко открываются глаза.