ivantgoroww : Бесконечное лето

Мы тряслись в разогретом солнцем вагоне. Позади осталась пыльная Пенза, где в местной ментовке осели наши паспорта. На последние деньги мы купли двухлитровую бадью пива, батон хлеба и две банки тушёнки. Впереди простиралась необъятной пропастью вечность.
Ольгины глаза были такими же светлыми, как плывущее высоко над нами летнее небо. Её волосы выцвели на солнце и теперь были почти жёлтого цвета. Она с ногами забралась на деревянную скамейку и закрыв глаза подпевала Саше Васильеву: “Надо писать в чью-то тетрадь, кровью, как в метрополитене, ключ поверни и полетели…”
Уже прошло два месяца, с того момента, как мы сорвались колесить по России с рюкзаками на плечах. Бродяги Дхармы. Мы условились с Ольгой, что прокатаемся так до конца лета, а потом вернёмся домой. Что будет дома никто из нас не знал. В определённой перспективе я видел зыбкие очертания нашего будущего. Как мы поженимся, у нас будут дети и мы будем жить долго и счастливо, но в тот момент — это всё было бесконечно далеко от нас. Ольга открыла глаза и вытащила наушники.
- Знаешь, как я тебя люблю? – спросила она.
- И, как?
- Вот так, - сказала Ольга, широко разводя руками. – А ты меня?
- Почти так же, только, чуть больше!
- Всего лишь, чуть? – изобразив обиду, она ударила меня кулаком по груди.
- Ну хорошо, я люблю тебя, гораздо больше!
- Так бы сразу!
Она вставила обратно наушники и довольно зажмурив глаза снова начала подпевать, ужасно фальшивя: “ Ночь чернеет впереди, свет гаси и приходи…”. После нашей встречи произошёл взрыв, родивший новую Вселенную. Такого чувства я никогда не испытывал. Переполнение радостью, до дрожи ожидание встречи. Ольга стала для меня наркотиком, на который я очень быстро подсел. С каждым днём мой организм требовал всё большей дозы. И вот, наконец, семестр закончился, экзамены были сданы и перед нами простиралось жёлтой лентой пыльное лето. Только мы и бескрайние просторы нашей необъятной Родины. Я дышал Ольгой и не мог надышаться, я пил её и не мог напиться. Она была для меня бесконечна и необъятна. Максимально возможна…
Контролёры ссадили нас на безымянном полустанке. Пройдя по вытоптанной тропинке, мы вышли через перелесок на широкий луг, за пригорком которого виднелись крыши деревенских домов. Обойдя луг по краю, мы спустились вниз, где лениво текла небольшая речушка. Мы искупались в прохладной воде, я развёл костёр и поставил подогреваться тушёнку. Ольга надела на мокрое тело футболку с кудрявым Моррисоном и чётко обозначились округлости её бюста, растянув лицо Джима.
- О чём ты думаешь? - спросила она, завалившись на спину и щурясь на небо.
- О тебе, о чём ещё я могу думать, – и я не соврал ей.
- А ещё о чём?
- О том, что паспорта наши остались у ментов и мы теперь из путешественников переквалифицировались в бомжей, о том, что надо где-то в Пердищенске устроиться на работу, заработать денег на дальнейшую дорогу.
- Это скучно, ты думаешь о бумажках – это мусор. Не думай о нём.
- Хорошо, а чем забита твоя прекрасная головка?
- Об этой вселенной, не знаю… О вечном: откуда мы и куда идём, зачем это небо, звёзды, вот эта речка, трава?
- Ну, а если о чём-то земном, об этом ты разве не думаешь?
- Когда мы ехали в электричке, я подумала, а почему все матрасы раньше были в полоску?
- Да, уж, приземлённей некуда! Ну, на эту загадку человечества, я думаю, что смогу пролить свет. Просто в Союзе не было таких технологий, чтобы выпускать цветные матрасы, да и предприятие это дорогостоящее, а почему именно в полоску? Ну, не знаю, так практичнее, наверное, не в клеточку же их было разрисовывать!
Ольга привстала на локтях, и я чмокнул её в мокрые губы.
- Оль, а ты не думала о том, что будет потом.
- Когда, потом?
- Ну, когда закончиться это лето.
- Не переживай - всё будет хорошо, обязательно всё будет хорошо! - с лёгкой улыбкой ответила она и больше мы об этом никогда не разговаривали... Недавно, хорошенько перебрав, я пытался дозвониться Ольге в Берлин и спросить у неё, так ли всё хорошо у неё сложилось по жизни? Но она не взяла трубку.
Действительно, - думал я тогда, сидя на лугу и смотря на журчащую речку, - какая разница, что будет потом? Главное, что Ольга рядом со мной, здесь и сейчас и вот это самое большое в жизни счастье. Я прижимался щекой к коричневому от загара бедру и ощущал теплоту её кожи, разогретой солнечными лучами. От Ольги пахло луговой травой и костром. И ничего мне в тот момент не было важно. Мы были одни на этой планете, посреди пыльного и бесконечного лета…