Samit : Три. Парки. (продолжение)

- Хе-хе, ну, вы тут знакомьтесь, а я на обед пойду.
- Приятного вам аппетита, уважаемый Фаиг-муаллим! (оба аж на цыпочки привстали).
- Хе-хе, ну-ну… знакомьтесь, общайтесь, хе-хе…

Как только Фаиг-муаллим удалился, его заместитель дружелюбно улыбнулся Ризвану, протянул для пожатия руку, и представился:
- Меня зовут Сахиб. Так и называй, Сахибом, без «муаллима».
- Очень приятно. Но как-то неудобно без «муаллима».
- Ничего, ничего, привыкнешь, дорогой, у меня всё просто и демократично. Я, в сущности, сторонник свободомыслия в рамках дозволенного.
- А как это?
- Прислушивайся ко мнению окружающих, что говорят, как настроены. Нет ли в словах агрессии и недовольства, и не хочет ли кто рамки раздвинуть. А если хочет – то как именно действовать собирается.
- А где мне это… прислушиваться?
- Везде, дорогой, везде. И тут, в Управлении, и в парках, и в ресторанах, и в чайхане, и на улице. В автобусе тоже. Метро пользуешься?
- Иногда пользуюсь, когда к двородной сестре в гости едем.
- Вот и хорошо. Ничего, придет время – на такси разъезжать станешь. А там, глядишь, и своей машиной обзаведешься. Любишь машины?
- Очень. Особенно такие, черные «джипы» (Я попросил бы уважаемого читателя быть снисходительнее к бедному Ризвану, ведь подушка, обитая малиновым бархатом, в его понимании была верхом роскоши).
- Будет тебе и «джип» со временем. Но сначала – общественный транспорт, потом такси, попозже и «джип».Черный, как ты хочешь. Не всё сразу, Ризван, терпение и прилежание – путь к успеху.
- И к черному «джипу»?
- В особенности к нему. Теперь всё от тебя зависит, Ризван.Еще, для информации, твои обязанности – твоими обязанностями, а у меня есть и другой проект, за успех которого я лично отвечаю перед Фаиг-муаллимом. Так что, работать ты будешь по большому счету, автономно. Значение слова знаешь?
- Какого именно?
- Автономно. Это означает – в известной степени самостоятельно. Раз в неделю будешь докладывать, кто что и где такого говорил.
- Понятно. А можно вопрос?
- Можно.
- А что у вас за проект?
- Социологически-образовательный. Специально обученные и внедренные в социум люди, будут внимательно следить за отсутствием печали на лицах во время траурных мероприятий, и наличием веселья – во время праздничных.
- А кто будет следить за наличием на них интеллекта?
- Проверяющих найдем. Обучим, назначим. Проект важный. В случае успеха – Фаиг-муаллим пойдет на повышение, я – на его место, ну а ты – моим заместителем. Так что нам теперь нужно вместе держаться. Понимаешь? Вместе (сжимая кулак). А теперь.. (понижая голос).
- Что именно? Я готов!
- А ну поклянись всем тем, что для тебя свято? – голос понизился до присвистывающего шепота.
- Клянусь! (Короткая заминка, думал секунд пять, что же у него такого святого есть? Да ничего нет, хоть шаром покати).
- Никому не скажешь?
- Я же поклялся! (придание ответу интонации «Обижаешь, клянусь Аллахом» стóило определенных усилий)
- Ну смотри. Понимаешь, Ризван… Как бы это тебе объяснить получше… Что бы ты ни делал наработе, на тебе греха нет. Так что пусть тебя совесть не гложет.
- Это как?
- Просто. Нет, и все. Все грехи на себя начальство берет. А ты человек маленький, тебе сказали – ты сделал. То есть, не именно ты – человек маленький, бывают и поменьше, но.. (еле слышно) нет на тебе греха, и не будет.
- Понимаю.
- И еще. Ежедневное получасовое разглядывание фотографии, а еще лучше, портрета начальника, через неделю навсегда избавляет от вшей и глистов! А иногда – даже от ишиаса! На начальство вообще нужно смотреть с умилением, а не с озлоблением, злость всё равно не поможет, молчание и повиновение же суть вершины добродетели. Запомнил?
- Запомнил. Постараюсь, точнее. Вершина добродетели. Буду постигать.
- Так вот. Прояви себя хорошо – ученую степень получишь. Я похлопочу.
- Да?
- Да. Ты будешь кандидатом наук.
- Целым кандидатом наук?
- Конечно, а как же иначе?Главное, повнимательнее будь. И раз в неделю – ко мне. Потом я тебя в свой проект возьму. Будет тебе черный «джип»… Иди, надеюсь! Через неделю, ровно в 14:00 – ко мне. Я позвоню за день, и скажу куда именно. Но раз в два дня приходи сюда, ходи по кабинетам, в столовую, слушай и запоминай, кто и что говорит. Общайся дружелюбно, ненавязчиво. Если спросят – скажи из отдела статистики. Все понял?
- Всё понял. Разрешите идти?
- Разрешаю. Куришь?
- Иногда. Мало.
- Что куришь?
- «Кент», восьмерка.
- Так себе. Ну, ладно, давай, чего уж там.
- Пожалуйста, угощайтесь.
- Спасибо (закуривая).
- А вот
- И это тоже.
- Неужели
- Безусловно.
- И
- Без этого никак. Иди, жди звонка.
Сахиб, ну, человечек, в распоряжение которого поступил Ризван.. о нем можно немного поподробнее... предок его был из тех предков, которыми особо не похвастаешься, в родной деревне его звали попросту – «Хияр» (букв. – «огурец», др. значение, груб. «недалекий человек»), потом кличка прилипла настолько, что его настоящее имя попросту забыли, ну Хияр так Хияр, у людей имена да прозвища и похуже бывают... а как в девятнадцатом веке русские пришли, не растерялся, подмаслил кого надо в канцелярии, и стал Хиярбековым, документы на землю и дворянство выправил (земли-то так себе, собаку выгулять негде, зато бумага гербовая, никто не придерется, а землей всегда прирасти можно, если колени гнуться привычны). Как империя по швам пошла, да АДР провозгласили (Азербайджанская Демократическая Республика, 1918 - 1920) – потомок его стал «Хиярбейли», ну, а в середине двадцатых, на семейном совете решили поменять фамилию на«Хияровых», даже об Огурцовах подумывали, но поняв, что это все же перебор, дождались 91-го года, благополучно пережили развал, войну и смену алфавита, и, в очередной раз подмазав тех, кому по должности подмазанными быть полагается –вернули свою исконную на тот исторический промежуток времени фамилию «Хиярбейли»… впрочем, «Хиярбековых», как вариант, держали в загашнике на всякий случай.. Город Ветров всё таки, не ровен час – снова северный подует… ну, вы, в принципе, поняли, Сахиб этот был человеком в общении сложным, склонным к перепадам настроения, генетически неоднозначным... иди, поработай у такого в подчинении...
…на расспросы домашних Ризван отмалчивался, мол, всё в порядке, но бóльшего сказать не могу, работа такая,что лишь подогревало вполне понятное любопытство. Внезапно зачастили родственники, которых Ризван в последнее время видел только на похоронах и на свадьбах. Начали звонить те, кто не звонил ему лет эдак пять-шесть. Окружающие начали проявлять какой-то нездоровый интерес к тому, как у него дела. Отнести это на счет харизмы, располагающей к себе внешности, или выдающихся человеческих качеств не представлялось никакой возможности, потому Ризван и начал что-то подозревать. Звонок однокурсника, который с места в карьер пригласил его на свадьбу двоюродной сестры, а после попросил в долг 5 тысяч долларов, чтобы купить ей приданое, только укрепил Ризвана во мнении, что вся эта сволочь пронюхала насчет его грядущего карьерного взлета.«Сами догадались, или стуканул кто-то» - со злостью подумал он, и решил вести себя в кругу семьи и немногих знакомых попроще. Но все равно было приятно, ведь если у тебя попросили в долг пять тысяч долларов, это означает, что ты выглядишь как человек, у которого есть десять, а то и больше. Тщеславный, ты товарищ, Ризван, я даже не ожидал. Все так и прет из нутра, и взгляд изменился, и походка, и этот вот степенный кивок головы, когда с соседями здороваешься… скормнее, друг, скромнее.. и нечего людям глаза рвать, белорусскую водку покупая, местную покупай, она дешевле, хотя, надо признать – дрянь редкая… в общем, не мне тебе нотации читать, я, если на то пошло – тебя просто выдумал, а ты с каждой строчкой всё самостоятельнее да наглее становишься. Осмотрись да подумай, свое ли место занимешь? А может тебя заменить? Претендентов-то вон сколько,натуры в оригинале, слава Аллаху, хватает.. И не забудь: пятнадцать минут славы порой приходят вместе с десятью минутами побоев, так что потом без жалоб мне.Тебя ждут тяжелые испытания, ведь я, на правах автора, тебя и так и эдак вертеть стану. А ты, читатель-современник, вообще отстань, мне-то откуда знать, когда рамка картину скушает?
Ризван решил подойти к делу основательно. До диктофона не додумался, а вот записную книжку завел, чтобы имена записывать, да информацию вносить тезисно. Всё, как Сахиб говорил, а как же иначе, если и ученой степени хочется, и «джипа» черного? Ну, и начал отираться в кабинетах Управления, зайдет, поздоровается, будто про бумажку какую-то спросить пришел, а сам все время тянет, да в разговоры вслушивается. Ну, в кабинетах Управления люди сидели тертые, много кого видели, а их тех, кого видели - многих даже подсидеть сумели, потому тут Ризван так толком ничего и не услышал. С одной стороны, конечно, обидно, а с другой – он даже порадовался тому, какие зрелые в политическом плане товарищи трудятся в Управлении. Ну разве это не повод для гордости? Повод, конечно, повод, но гордость гордостью, а задание выполнять надо, потому, ближе к вечеру Ризван решил прогуляться по парку. Много там кафе да закусочных, прям под открытым небом, еда, она, вообще, языки развязывает, особенно, если с литром пива, да и на подслушивающего болтун сам бежит… ну, или, болтуны, если их несколько, как, например, группа профессиональных интеллигентов, чей разговор Ризван и подслушал... следовало бы отметить, что принадлежность к профессиональной интеллигенции, совершенно не мешало подслушиваемым работать не в том же самом, но в точно таком же государственном учреждении, в котором работал Ризван... Итак:
- Тут сирота во главе нужен. Чтобы не знал, корни откуда, ни земляков, ни односельчан, ни родственников. Да плюс социопат, чтобы без друзей. И, желательно, импотент, чтобы без бабы. Да, сложно будет такую кандидатуру подобрать, очень сложно. Хотя.. Если найти сироту-социопата, можно его просто кастрировать. Тогда будет порядок, и никакого кумовства с этим.. как его.. умное слово забыл.. а, никакого непотизма.. Непотизм!
- Но это же жестоко! Бесчеловечно!
- Что именно?
- Кастрировать!
- Ну да. Но ведь это для пользы дела!
- Но разве общественное благо стóит слезинки ребенка?
- Ребенок-то тут при чем? Нам взрослый, сформировавшийся сирота нужен.
- Это выражение такое.
- А, ну если выражение, тогда понятно. Но все равно, лучше взрослого, ребенку с нашим отделом не справиться, даже если он будет выражаться.
Ризван подозвал официанта, расплатился, и, отойдя подальше, всё-всё-всё аккуратно так занес в книжечку, включая имена беседовавших, потому что внимательно слушал не только то, о чем они говорили, но и слышал, как друг к другу обращались... с почином, Ризван, с почином, но особо усердствовать я тебе не советую... ты дальше работай, не отвлекайся, отчет не должен быть коротким... (как он подслушивал да имена разбирал, а потом у всех на глазах в книжечку записывал – не надо придираться к деталям, это, вообще-то, повесть, художественный вымысел)... Следующим в записную книжку попал покупатель в дорогом магазине верхней одежды, который на вопрос продавца, зачем ему рубашка на два размера больше, ответил, что хочет чувствовать себя посвободнее. Ризван призадумался и высказывание на всякий случай записал, а чтоб уж совсем наверняка – решил проследить, где живет и чем занимается этот свободолюбивый любитель рубашек, что размером побольше, да зазевался, и упустил момент, когда тот в дорогую машину нырнул. Ризван, конечно, заметался, задергался, да куда там.. только и осталось утешаться тем, что слова записаны, да надеяться, что при встрече узнает... Номера машины записывать не стал, опасаясь, что его же искать и заставят, а потом потом плюнул с досады, и вообще, зарекся по брендовым магазинам шпионить, ну их подальше, все эти «Козюлли» и «Шакалли» с их посетителями, сами на кого хочешь напишут, мигнут постовому – тот честь отдаст – оглянуться не успеешь, как в КПЗ окажешься, и будешь там подвывать слезно: ау, ау, где же ты, счастье? А счастье где-то задержится. Не до тебя счастью будет, не до тебя.. Agilli ol! (головой думай!)...