отец Онаний : Любовь

Мы стали с ней по-настоящему близки когда однажды, принимая совместно ванну, я стал брить яйца. И её это поразило. Она прямо так мне и сказала:"ну ты и мудак!". И пописала. А я сделал вид, что не почувствовал её теплую струю в остывающей воде. Я же джентльмен.
Она вышла из воды первая. Отвернулась от меня, как от чужого, и стала вытирать себя. Я дотянулся до пачки сигарет и закурил. Зная, как она ненавидит, когда я курю в ванной. Она запахнулась в большое банное полотенце, украденное три года назад из отеля в Алании (тогда у меня ещё были деньги и я мог позволить себе и своей женщине отдых на море) и сделав гримасу призрения ушла. Я докурил и лучшим броском из NBA отправил окурок в унитаз. Потом я решил подрочить, потешить, так сказать, своё самолюбие. Но, вода остывала, и я вспомнил, что ты только что сюда помочилась. Нет, не то чтобы чувство брезгливости охватило меня, конечно, нет; я и сам мог бы накурившись насрать на подоконник, вообразив, что я- голубь. Было и было, чего уж теперь. А может, да скорее всего, я понял, что у меня бы не встал.
Я встал в полный рост в ванной. Осмотрел своё тело- неказистое и понял, что люблю её. Именно сейчас всё встало на свои места, всё совпало- мои бритые яйца, её теплая струя по моим ногам... да, вообще всё. Я вылез из ванны, взял оставшееся маленькое полотенце, которое я забыл сдать в поезде в прошлом году. За что проводница чуть не избила меня. Я был слегка пьян и случайно засунул его в свой рюкзак, куда-то на самое дно. Теперь оно служит мне. Да, я ничего не выбрасываю. И мне сошли с рук оба этих полотенца. И как Аполлон пошел на кухню признаваться ей в любви.