отец Онаний : Иго

В институт я не поступил, а в армию совсем не хотелось. В армии такого хипующего дрыща нещадно пиздили бы каждый день. Пришлось идти в техникум. Техникум был в родном городе и туда брали без экзаменов, потому что был недобор, и страна нуждалась в квалифицированных кадрах. Там учили на зоотехников и бухгалтеров. Выбор был невелик, и я решил стать зоотехником, считать я не особо любил.
В моей группе было два татарина. Два брата, Витёк и Руслан. Когда татар больше одного это уже целое иго. Естественно они стали верховодить в группе, хотя сами были не местными. Витёк был на два года старше и только что дембельнулся. Замашки у него были соответствующие. Чтобы он не спился, родители ига отправили обоих своих дураков получать хоть какое-то образование. Трактористов в их деревне и так хватало, а тракторов не было ни одного.
После торжественной линейки, татары предложили забухать где-нибудь на природе. Откуда-то взялась трехлитровая банка самогона и фрукты-овощи на закуску. Прямо скатерть-самобранка.
Татары эти, надо сказать, были рыжие и конопатые, как в мультике, где «дедушку лопатой» завалили. Витёк постоянно рассказывал армейские истории. Свистел, что он был снайпером в Чечне и много кого убил, а ещё отрезал у убитых носы или уши, на память. Девки из нашей группы, быстро захмелев, развесили уши и пооткрывали рты. Конечно же тех, у кого рот был наиболее открыт первыми повели в кусты на предмет показа татарской конницы.
Руслан был более молчаливым, но очень улыбчивым. От чего напоминал какого-нибудь хана Кучума, который слушает да ест, а потом хрясь кривой саблей рассказчика пополам. Такие они эти татары.
Еще Витёк говорил, что всегда мечтал стать летчиком, и его мечта почти сбылась- однажды он выпал пьяным с балкона девятого этажа. Не знаю точно, как это называется у летчиков, что-то вроде "жёсткой посадки". Вот только героем не стал. Да и похуй, одним игом меньше.
Руслан горевал по брату, истребил все его запасы анаши и водки. Преподаватели его жалели и не стали исключать из техникума. Животноводов в стране по-прежнему не хватало.
С горем пополам все мы перекочевали на следующий курс. На летней практике нас учили как искусственно осеменить корову. Нам раздали плотные резиновые перчатки, такие глубокие, что в них помещалась вся рука до самого плеча. И главный зоотехник подвел нас к одной из коров. Ласково, говорит, поднимаете ей хвост, и медленно вводите руку, ну как в бабу. Если начнет мычать, значит делаете неправильно, а если запыхтит- значит двигаетесь в нужном направлении. Руслан спросил- а она насрать в это время не может на руку, ведь жопа выше пизды находится. На татарина может- грубо ответил зоотехник и со звуком отрывающегося от слива раковины вантуза резко выдернул руку из коровы.
А теперь сами попробуйте. Практика в этом деле очень важна. Но мне уже было не до этого. Я же комнатный и поэтому громко блевал в сторонке. Пускай татарин в коров суёт.

Вообще мы с Русиком сдружились. Хотя были совсем разные. Для него, наверное, был важен сам человек рядом, из-за того, что Витёк «стал лётчиком». А мне нравилось, что татарин такой здоровый, если что любого отпиздит. Иногда Русик делился со мной рассказами о своих любовных похождениях. Чему я всегда завидовал. По вечерам дома представляя, что это я был с той телкой из бухгалтерской группы и порол её до самого утра. А сам утром старался незаметно пробраться в ванную, чтобы застирать простынь.

После окончания техникума жизнь нас развела. Мы надолго потерялись. Русик успел отслужить в армии, немного посидеть в тюрьме и два раза жениться. Теперь где-то в Рязанской области и Мордовии бегают конопатые татарчата, не знающие ни татарского языка, ни своего отца. Мы встретились с Русланом примерно лет через десять. Случайно. Ехали в одной электричке. Я на Фабричную, он дальше до Голутвина. Обменялись телефонами. Руслан помог мне тогда перекантоваться с работой. Так я стал слесарем-сборщиком мебели. А через три месяца внезапно уехал на Север, бросив татарина на недосданном объекте. Больше мы с ним не виделись и не говорили.