Лев Рыжков : МАТРАЦ И ГОРЫ

Однажды, году в 1996, я в первый раз пошел в горы. Как-то так получилось, что не ходил я в них ни разу. Из окна поезда, да с пляжа вершины и склоны видел, но не тянуло как-то ступить ногой. Но тут уступил уговорам своей девушки, которая имела опыт походов и очень их любила, и говорю:
- Ну, ладно, пойдем!
Родители мои, как и я, тоже были не альпинисты. Матушка повздыхала, провожая меня в дорогу, и вручила мне матрац. Не надувной, а самый настоящий, набитый конским волосом.
Я как-то сомневался - стоит ли брать с собой этакое чудище?
Но матушка сказала:
- Бери! А то на чем спать там, в горах, будешь?
И действительно. Правда, смущало то, что ни у одного из туристов, которых я видел в жизни, за плечами не было матраца. Но, может, плохо смотрел.
Перевязали мы с матушкой матрац этот проволокой, как-то я его на плечи взвалил.
- Смотри, не потеряй! – сказал батя, очень бдительный в плане сохранности домашнего имущества.
Я пообещал матрац не терять.
И пошел в поход.
***
Девушка моя, при виде матраца впала в ступор. Да такой, что мы стали опаздывать на электричку.
- Это что ты взял вообще? - наконец, спросила она.
- Ну, а на чем нам спать? - возразил я.
Тут она чуть не расплакалась. Потому что ни разу, ни один человек в мире не ходил в горы с таким вот гаджетом из конского волоса.
Я уже хотел было возвращаться домой, потому что без матраца действительно было бы полегче. Но тут выяснилось, что мы уже конкретно опаздываем на электричку и надо спешить.
По дороге на вокзал я мечтал, чтобы электричка ушла без нас. Но она, как назло, не ушла. И мы поехали.
***
Когда мы приехали, то оказалось, что нам надо карабкаться на вершину горы Индюк. Высота - километр с хвостиком. Но если считать, сколько надо пройти, то выходило много больше. И все в гору.
По пути один раз встретилась местная тетенька.
- Самогону продадите? - спросил я.
Но местная тетя матюкнулась и побежала от нас куда-то.
"Странные такие местные, - подумал я. - Они же туристам радоваться должны! А они убегают".
Потом мы проходили через горную деревушку. На улице не было ни души. Ни самогон, ни грибы никто не продавал. Зато сквозь колья одного забора отчетливо проглядывал ствол ружбайки.
И мы пошли дальше. И каким-то образом дошли до вершины.
***
А там были люди. Две совершенно разных толпы.
Одной толпой были казаки. Крепкие, все как один, пацаны в камуфляже, а предводительствовал ими есаул с седыми ницшеанскими усами.
А второй толпой оказались наркоманы. Их палатки стояли ближе к вершине.
Предводительствовал наркоманами странный типок с сальными волосами и зашитым ртом. Как выяснилось, ему набили где-то морду и сломали обе челюсти. Так что есть ему можно было только какую-то кашку. А чтобы челюсти срослись, рот ему зашили, оставив дырочку для трубочки, через которую надо было эту кашку сосать. Но вместо каши этот жуткий тип питался настойкой галлюциногенных грибов. Все время ее посасывал из бутылочки. Угощаться не предлагал. Что и к лучшему.
А остальные в той толпе были чумазые негламурные девчонки с фенечками и хайратничками. А тип с зашитым ртом царствовал над ними, как кубанский такой Чарли Мэнсон.
- Фефефую фефя, февовеф ф вафвафов! - произнес чувак с зашитым ртом.
"Приветствую тебя, человек с матрасом!" - перевел я.
***
Наркоманы мне не понравились. И мы пошли знакомиться с казаками.
Те оказались дружелюбны, подвинулись, чтобы мы присели у костра.
У казаков было бессчетное количество канистр с разбавленным спиртом-рояль. Они разливали его сразу по полстакана и бухали по команде, с пугающей непреклонностью бездушных механизмов.
- За Кубань-матушку! - командовал есаул.
И все дружно пили.
- Теперь за Россию-матушку! - через полминуты. - Теперь за казачьему роду нэма переводу!
И так вот деловито, без лишних разговоров, с полным соблюдением чинопочитания и дисциплины бухали они.
От них нам тоже стало жутковато. И мы поползли к наркоманам, свалились на матрац и провалились в тяжелый сон.
***
Проснулись на рассвете. От диких воплей.
На вершине стоял кубанский Чарли Мэнсон. Каким-то образом он разодрал швы у себя на губах. И оборванные нитки ветерок колыхал. Стоял этот предводитель весь такой красивый, руки распростря, на фоне алеющего горного рассвета. И вопил.
- Я - ПОВЕЛИТЕЛЬ ВСЕЛЕННОЙ! - верещал этот освобожденный Франкенштейн. - Я - ПРОРОК ЗАРАТУСТРА. И РАССВЕТ ЦЕЛУЕТ ЧРЕСЛА МОИ! А ВЫ, КАЗАКИ, ИДИТЕ В ЖОПУ! Я ВАШУ МАМУ...
Дальше было совсем нецензурно.
Тут я понял, что выход у нас остается только один. Сваливать!
Я схватил свою девушку, не забыл и матрац. И мы побежали.
Мы неслись по каким-то буреломам, кустам и оврагам. Мне все время мерещились злобные казаки в маскировочном камуфляже, которые могут выскочить из любых кустов.
Долго ли, коротко неслись, но вдруг нам навстречу действительно кто-то выскочил.
Этот человек был завернут в линолеум, который держался на проволоке. В линолеуме были прорезаны отверстия для рук. На голове у этого чувака была строительная каска с рогами. В руках – меч из арматуры.
Мы остановились.
- Кто вы такие, чужаки с матрасом? – спросил этот странный чувак. - И что вам надо в нашем королевстве?
Я не знал, что тут говорить. Это какой-то сбрендивший тип, похлеще Чарли Мэнсона-Заратустры. Наверное, местный. Кто их знает, какие кровосмесительные культы у них тут, в жопе мира, процветают? Может, кровавые сатанинские обряды проводят местные.
Я вспомнил зловещую тетеньку на пути сюда. И все понял. Но сил сматываться уже не было.
Но тут чувак в каске с рогами вдруг заржал и сказал:
- Ну, ты Лева, чего приссал! Тут же все свои.
Он снял каску. И оказалось, что я его действительно знаю.
Чувака звали Петровичем. Он был каким-то архикардиналом местных ролевиков.
И он привел нас в лагерь к ролевикам.
***
Ролевики в линолеуме оказались нормальными ребятами. У них был самогон и закуска в виде лягушачьего шашлыка на прутиках. Лягушек они добывали в луже, вышибали им мозги о пенек, потом жрали. В принципе, было вкусно.
Потом мы с ними пошли смотреть каньон. Я то думал, что смотреть каньон – это подойти, покуривая, к краю, постоять, поплевать, сказать: «М-да!» - да пойти себе к костру, лопать лягушек под самогонку.
Но нет! Мне сказали, что мы уже сюда не вернемся. И я снова взвалил на себя чортов матрац. Потом мы оказались на узком скальном карнизе посреди стены бескрайней пропасти. В какой-то момент я понял, что обратно тем же карнизом пройти было невозможно. Стало тревожно.
Я карабкался, перебирая пальцами по вертикальной стене. Матрац за спиной придавал уверенности. Вдруг упаду – так прямо на него.
И тут возник самый опасный участок. Стена стала нависать под углом 45 градусов, карниз обрывался, чтобы продолжиться через примерно два метра чистой пропасти, через которую надо было прыгать, да еще и под углом, чтобы не размазаться о стену.
И я понял, что никогда не перепрыгну. Я застыл. Все были уже там, на той стороне. Один я с матрацем стоял – ни туда, ни сюда. Я хотел, чтобы все это было сном от грибной настойки кубанского Чарли Мэнсона. Сейчас проснусь – и все в порядке. Все приснилось.
Но нет. Грибной настойки я не пил. И все это не снилось.
- Матрац бросай, дурында! – кричали ролевики.
- Меня ж батя прибьет! – возражал я.
- А с ним тебя горы убьют! Бросай, дятла кусок!
И я выбросил матрац в пропасть. Смотрел, как он парит над бездной. Матрац-самолет. Вот бы он унес меня отсюда в цивилизацию. Так ведь нет.
Я перевел дух, а потом и сам прыгнул через пропасть…
***
Как видите, выжил. Иначе бы вы все это не читали.
И батя меня потом еще долго потерянным в горах матрацем попрекал.
Когда-нибудь его найдут на дне каньона археологи будущего. Сделают какие-нибудь выводы о материальной культуре рубежа веков.
А в горы я ходил еще раза два. Без матраца. Уже полегче было.