Витая пропаганда : Кремень-человек

Вот знаете, есть такие люди, у которых характер крепче стали? Вот это про меня! Может, так и не скажешь по внешности о низкорослом толстячке с проплешинами, но по характеру я натурально кремень. Даже сейчас, когда меня грубо выдернули из автозака, в коридоре пинка дали, а старуха какая-то на спину плюнула, я кремень-человек, слова никому не сказал.

Суды у нас в России отличаются уникальной величественностью, это я вам, как знающий человек говорю. Меня когда привезли к зданию суда, я посмотрел в окошко и обомлел натурально! Вот это, думаю, дожила наша пенитенциарная система, казнокрадов водят по театрам. Вот это сервис. Вот это подход. Только попутчик мой, тоже казнокрад, но рангом повыше рожу скорчил и сказал «надо было в судьи идти, посмотри только, какой замок отгрохали». Тут я разозлился на него. «Правосудие у нас в стране, господин Улюкаев, может быть не всегда правдиво, но всегда должно быть респектабельно». Так и сказал. Больше мы с ним не разговаривали.

В суд меня завели молодые люди в масках, злые как собаки. Я ещё думал пошутить, что они не кусаются из-за намордников, но увидел пистолеты и решил, что целая шкура дороже хорошей шутки. Шутить не стал. В коридоре встретил армию своих адвокатов, стало как-то живее. Имена их я не помнил, поэтому прозвал этих акул юриспруденции - «Тощий», «Лысый», «Куцый» и Александр Иванович. Все они наперебой отчитались мне о том, что дело очень скоро развалится, следствие «оконфузилось» и я в бодром расположении духа вошёл в зал заседания. Точнее меня в него завели, если уж совсем откровенно, всё те же люди-собаки в намордниках.

Судью я не слушал, канцелярит с детства не перевариваю. Услышал знакомое «обвиняется в превышении должностных полномочий», мысленно перевёл судью в беззвучный режим и начал разглядывать зал. Публика собралась почтенная, надо признать. Тут тебе и силовики, какие захочешь, с иконостасами медалей, смотрят суровыми своими взглядами, небось высматривают бесплатного коньячку. Журналисты, как гиены собрались в одном углу стаей, заслонились камерами и хихикают. В толпе между двумя правозащитниками затесался грузный мужчина с тяжелым взглядом и совершенно неприметной внешностью. Этого я сразу узнал, высокопоставленный ФСБшник, руководил моим задержанием. Кивнул ему головой, поздоровался. Он мне вроде как тоже.

Суд длился недолго. Стороны обменялись любезностями, судья внимательно следила за этим цирком. Сначала прокурор попросил дать мне пожизненное заключение и геенну огненную. - Обокрал страну - говорит, - Родину матушку! Ой, думаю, артист, про Родину запел. Интересно, какую он дифирамбу пел, когда в ресторане у моего адвоката Александра Ивановича взятку клянчил? Потом адвокаты мои хором взялись рьяно меня защищать, слюни полетели во все стороны, крик стоит «невиновен». Я даже на секунду и сам поверил в свою невиновность, как убедительно они кричали. Судья всех внимательно выслушала и мне говорит: выступать будете? Адвокаты мне головами своими машут, мол, не надо выступать, а меня, братцы, тут как раз паника и разобрала. Треснул кремень-человек. Сердце забилось так, будто сейчас разорвёт грудную клетку и наружу выпрыгнет. Вспомнил я Мальту, девочек с бокалами на яхте, предрассветные танцы, замок свой пятиэтажный с видом на залив и как закричу «Товарищ судья! Нельзя меня в тюрьму никак! По здоровью!»

Судья, конечно удивилась. Очки свои, на мою, кстати, взятку, купленные, поправила и говорит:

- А какие у вас жалобы?

- Гусиная болезнь у меня, - произношу, а сам себе не верю, язык говорит, а голова за ним не поспевает, - вы меня в тюрьму упечь хотите, а я самими мыслями о ней здоровье себе подорвал ка-пи-таль-но. Только представлю, как я в камеру захожу, у меня ноги трясутся, голова ходуном ходит, спина ломается, кашляю по-гусиному как-то не «кхе-кхе», а «кря-кря». Все СИЗО надо мной потешается! Кличку дали «Гусь дурацкий», а какой же я гусь, а тем более дурацкий? Я уважаемый человек! Так дело не пойдёт! Отпустите меня, пожалуйста, я больше так не буду.

Судья пошепталась о чём-то с прокурором, потом с адвокатами, посмотрела на меня так строго по-матерински и заговорщически произнесла:

- Точно не будете?

- Честно-пречестно, - говорю, а сам пальцы за спиной скрестил.

Подумала она с минуту, туфли свои, на мою взятку, кстати, купленные, осмотрела и говорит:

-Ну ладно, чего уж там, вы мне сейчас поклянётесь, и я вас отпущу.

Поклялся. Из зала суда вышел в совершенно волшебном расположении духа, бегу по ступенькам и счастью своему не верю. Свободный человек, и заживу сейчас по свободному! Мальта, лечу! Девочки с бокалами на яхте, зажжем! Предрассветные танцы, станцуем! Замок пятиэтажный с видом на залив! Встречай меня! Но вдруг чувствую подвох какой-то, смотрю, люди-собаки меня окружили.

Тут же ноги затряслись, голова ходуном заходила, спина переломилась, закашлял по-гусиному, а из здания суда вывалилась хохочущая орава – прокурор, правозащитники, журналисты, адвокаты, неприметный ФСБшник. А впереди всех судья бежит и кричит мне «Игорь, Игорь, постойте». А сама смеётся и слезы вытирает. «Посмотрите, граждане, я же говорила, будет смешно, он ведь действительно, как гусь! Такой дурацкий! Ничего смешнее в жизни не видела. Пойдёмте назад, судиться, мы пошутили».

Заломали мне руки люди-собаки и повели назад в зал, а я крякал всю дорогу на трясущихся ногах и думал, вот же какие они все суки поганые. В третий раз я на это точно не куплюсь.