Руслан Литвинов : Мотыльки

Продавщица в магазине его узнала. Он не стремился к этому, но делать было нечего: несколько минут он послушал её восторженные дифирамбы в его адрес, подписал ей свою же книжку, а потом ушёл с двумя ящиками энергетиков.
Несмотря на то, что его книги продавались хорошо, одну даже экранизировали, а по другой поставили нашумевший спектакль, узнавали его не так часто. В России не принято печатать фотографии писателей на обложках книг. Однако есть ведь Всемирная паутина, а уж кто там что найдёт, зависит только от него же самого.
Девчонка за прилавком оказалась его поклонницей. Она как раз читала его последнюю книгу «Оранжевый - белый», когда он вошёл в магазин. И по иронии судьбы на обложке этого издания была его фотография, причём достаточно чёткая. Надо было видеть лицо девчонки, когда она около минуты смотрела то на обложку, то на него. Дмитрий решил облегчить ей задачу.
- Да, это я, - сказал он.
Радости, впрочем, никакой это ему не доставило. В последнее время мало что вообще доставляло ему хоть какую-то радость. Он задумался над словосочетанием «последнее время». Вот уже почти год вся его жизнь - это есть самое настоящее «последнее время». А до этого он о таких вещах даже не задумывался.
После «того вечера» он сильно подсел на энергетики. У него был самый плохой вид зависимости - он пил их, потому что ему нравился вкус. Сейчас он тащил домой целых два ящика по 15 банок в каждом: один ящик «Ред Булла», а другой - «Буллита». Каждый день он выпивал по 8-9 банок, дошёл до того уровня, что мог с закрытыми глазами, по вкусу, понять, какой именно энергетик он пьёт.
Дмитрий уселся возле компьютера и открыл первую банку. Да, надо следовать намеченному плану. Пока он дописывает эпилог, надо пить потихонечку. Не смотря ни на что он хотел завершить свою работу.
Он писал роман, длинный роман под названием «Мотыльки». Начал он его писать уже после «того вечера», а закончить намеревался сегодня.
Эта книга кардинально отличалась от того, что он писал раньше. Первый его роман «Прогулка по радуге», несмотря на позитивное название, рассказывал о злобных существах лепреконах, которые похищали детей. Второй роман, «Жар тела», повествовал о маньяке. Третьей книгой стал сборник рассказов «Сумрак», тоже на всякие мистические темы. Ну и какой автор романов - ужастиков без вездесущих вампиров? Последней его книгой на сей день стал вампирский триллер «Оранжевый - белый».
«Мотыльки» же кардинально отличались от всего что Дмитрий Булатов писал раньше. Там развивалось две параллельных истории - одна про двух мотыльков, которые искали своё место в мире, а вторая - про детского онколога, который к тому же писал рассказы.
Книга уже была почти закончена, оставалось написать только эпилог. Эпилогом, по задумке Дмитрия, должен был быть один из рассказов того самого детского онколога.
Дима начал уже вторую банку. Он знал, что осталось написать всего несколько страниц. Но как всегда неожиданно нагрянули воспоминания.
Лицо Кати, его дочери, лежащей на больничной койке. Из-за химиотерапии её густые каштановые волосы пришлось обрить, и она из-за этого очень переживала. Не понимала, дурочка, что отсутствие волос на голове ничуть её не портит. Но ей было девять, и понимать это она ещё не могла.
Она всё же прочитала его первую книжку и очень напугалась. Напугалась как-то по-настоящему, по-взрослому. Напугала её даже не сама атмосфера, не сами эти чудища «лепреконы». Напугало её то, что лепреконы забирали детей и дети никогда больше не возвращались назад.
- Папа, - сказала она еле слышно. - Не отдавай меня лепреконам.
Это было за несколько дней до «того вечера». Дмитрий со слезами на глазах пообещал дочери, что никакие лепреконы ей не страшны, когда он рядом.
В тот самый вечер он на несколько минут отошёл купить кофе в автомате, потому что не спал уже почти трое суток, а когда вернулся, Катя уже умерла.
Лепреконы подстерегли момент, когда он ушёл, и всё-таки забрали его дочь. Дмитрий добил третью банку и начал писать:

« Эпилог.

Человека, который поймал меня, когда я падал, звали Холден Колфилд.
Несколько секунд мы висели над бездной, а потом одним резким рывком он втянул меня на вершину утёса.
Мы лежали на траве и смотрели вверх на звёздное небо. Ночь была очень яркой и тёплой.
Я перевернулся на живот и посмотрел на своего спасителя. Он был молод, может быть чуть-чуть постарше, чем я.
- И что вас всех туда так тянет? - спросил он.
- Куда туда?
- Вниз, в темноту. Ведь рано или поздно всё равно все там будем. К чему спешить?
И как-то очень просты и логичны были его слова, я даже не знал, что ему возразить.
- Я не знаю, - сказал я в конце концов.
- Вот-вот, - ответил он. – Зачем же тогда прыгаешь?
Он сел, положив руки на колени. Я сделал так же, почему-то мне захотелось повторять его движения.
- Все вы глупцы, - сказал он. - Вы прыгаете и прыгаете с этого проклятого обрыва, словно не замечаете, как красиво вокруг. Сам посмотри. Ну вот я что, неправ?
Я оглянулся по сторонам. Действительно, место просто потрясающее. Я наверное поэтому и выбрал его для самоубийства. Мы сидели на краю обрыва, в двух шагах от нас начиналась бездна, а с другой стороны был почти такой же утёс. Позади нас простиралось огромное поле, заросшее рожью. Где-то далеко, в самом центре этого поля, бегали дети. Я слышал их голоса и иногда видел даже их макушки. Меня даже не удивило, что они играют и резвятся ночью. Опасности в себе эта ночь не таила.
- Кто ты? - спросил я своего спасителя.
- Холден Колфилд. Ловец во ржи.
- В смысле?
- Слышишь их? - Он имел ввиду детишек на ржаном поле. - Они там играют. Взрослеют. Снова играют. Снова взрослеют. Но иногда во время игр они приближаются к самому краю обрыва. А иногда даже падают. Моя работа - не дать им упасть. Или поймать их, если они всё-таки упали.
- Как ты поймал меня?
- Да, как я поймал тебя.
Мы замолчали. Я думал о своём, а Холден просто молчал.
- Ну так что же? – спросил он. – Почему вас туда так тянет, к этому обрыву? Вы похожи на мотыльков, которые знают, что лететь на пламя нельзя, но всё равно летят. А я один, я не успеваю ловить всех! Я поймаю одного – упадут десять, поймаю десять – упадут сто.
- Я хочу помогать тебе, - сказал я.
- Ну так помогай, - он резко дёрнул рукой и ухватил за крылышки мотылька, потом поднёс его поближе, чтобы рассмотреть. Мотылёк был пепельный и очень-очень красивый. Холден размахнулся и швырнул его обратно в ржаное поле.
И внезапно всё вокруг нас покрылось мотыльками. Безумная палитра закрутилась в спираль, а потом снова превратилась в прямую линию. Крылышки мотыльков щекотали мне лицо и руки, парочка даже застряла у меня в волосах.
- Вот как их всех поймать? - прокричал мне Холден. - Разве это возможно? Видишь, сколько их!
И я увидел. Я стоял на краю обрыва, вокруг меня кружило целое мотыльковое торнадо. И вдруг, то ли на долю секунды, то ли на целую вечность, я увидел, что не мотыльки летят в бездну, а люди. Сотни, тысячи людей выбегали из колосьев ржи и бежали к обрыву. Там были и взрослые, и дети, и мужчины, и женщины, красивые и уродливые, негры и европеоиды. Кого-то из них Холден успевал схватить и оттолкнуть обратно, но их было слишком много. Слишком много для него одного.
Потом наваждение прошло. Перед глазами опять заиграла немыслимая мотыльковая радуга. Холден не останавливался, он всё хватал и хватал мотыльков и швырял их обратно в ржаное поле.
Я протянул руку в середину вихря и сжал пальцы. Мне удалось схватить очень красивого мотылька: он был весь какой-то изящный, с золотистыми крылышками. Мне показалось даже, что я слышу его голос: женский, бархатный, но очень-очень грустный.
Я размахнулся и кинул мотылька обратно в ржаное поле.

Конец. »

Вот и всё, последняя точка была поставлена.
«Последняя точка», - подумал Булатов и усмехнулся. Он допил до конца двадцать третью банку напитка. Сердце стучало уже в несколько раз быстрее, чем должно стучать. На лбу то и дело выступали капли пота.
Где-то он вычитал, что смертельной дозой является двадцать пять банок. Что ж, скоро у него будет возможность это проверить.
Ему было немного жаль, что он больше ни строчки не напишет. Но ему хотелось быть с дочерью.
Скоро он будет рядом с ней. Теперь он защитит её от всех лепреконов. Они не посмеют подобраться к ней и столкнуть с обрыва, потому что он будет стоять на краю обрыва и беречь её.
Да, скоро он будет рядом с Катей. Он снова будет слушать её смех, пока она будет играть в ржаном поле.
Он уже ощущал запах ржи.

__________________________
Декабрь 2014 г. - май 2018 г.
Калининград