Доктор Просекос : Расстрел (часть 1)

Пощу кое-кому назло.

Пьеса о войне в 3-х новеллах

Действующие лица:

Ацик, Зураб, Казбек, Аршак, местные жители. Двое последних, скорее всего, находятся друг с другом в родстве, степень которого, однако, установить трудно. Имена реальные.
Кришна, Вовчик, Брусилов - русские добровольцы. Конечно, это не настоящие их имена, а клички, или как еще говорят, погоняла.
Виро – враг.
Изабелла Александровна, красивая девушка.

Действие происходит в одной из самопровозглашенных республик Закавказья в первой половине 1990-х.

Пояснение. Пьеса состоит из трех новелл, которые, с одной стороны, связаны друг с другом, а с другой – нет. А потому ее можно играть по частям, и тогда первая из них должна называться «Колодец, камень, ножницы, бумага», вторая - «Белла, чао!», третья -- «Треугольник Афар». Если произведение исполняется в целом, уместно единое название: «Расстрел».

Колодец, камень, ножницы, бумага

Живописный лес в одной из благодатных долин Кавказа. Солнечное майское утро, но состояние наших героев подавленное. На сцене боевики: Ацик, Аршак, Зураб, Вовчик. Вовчику и Аршаку лет по 25, Ацик и Зураб – старше. Впрочем, возраст персонажей не имеет особого значения. Они вооружены автоматами, есть бинокль, рация. Боевики ведут с собой Виро, человека лет тридцати пяти, у которого связаны руки за спиной. Герои останавливаются у небольшой речки, даже скорее не речки, а ручейка. На протяжении всей сцены не участвующие в разговоре персонажи могут пить из него воду и обливать себя: всем жарко.

Аршак. Ну, вот. Вроде бы пришли.
Зураб. Ага, стоп.
Ацик. Жарко что-то.
Вовчик. Дальше лучше не идти. За дорогой уже их села.
Зураб. Да, рисковать не будем. Войны нам сейчас не хватало.
Ацик. А как мы сделаем? Здесь его и оставим? Не по-человечески как-то. Закопать бы надо.
Аршак. Не, мы сначала… того. А потом по рации дружкам его скажем, чтобы… ну… тело подобрали. (Пленному). Вот.
Виро. Кто-нибудь, дайте закурить.
Вовчик. (протягивает ему пачку). Бери.
Виро. Можно две?
Аршак. Эй, долго курить собрался?
Виро. Жалко тебе, а?
Зураб. Ладно, ладно, пусть покурит.
Аршак. Мы сюда не за тем пришли.
Ацик. (развязывая руки пленному). Ну, пусть покурит… перед этим…

Пленный закуривает.

Аршак. Ну, так что, кто будет… Кто будет-то… Ну, а?
Ацик. Ты и будешь.
Аршак. Здрасьте, а с чего я-то?
Зураб. А кто еще? Тебе ведь Казбек приказал.
Аршак. Он всем приказал. Давай уж лучше ты.
Зураб. А я с какой стати?
Аршак. Ты же убивал там, у себя в селе.
Зураб. Ага. Быков на ферме.
Аршак. Ну вот.
Зураб. Сравнил.
Аршак. Но я как-то не могу… вот так.
Зураб. А я - могу?
Ацик. Может, русский? Вовчик, будешь расстре… Приведешь, так сказать, приговор?
Вовчик. Ты чо, пассажир. Я вообще-то сюда воевать приехал, а не расстреливать.
Аршак. А чего тогда с нами поперся?
Вовчик. Захотел и - поперся. И, кстати, я не русский.
Аршак. Так что, нет желающих?

Молчание.

Виро. Люди, у вас проблемы?
Аршак. Ну что, мы даже расстрелять его не можем. Это же Виро. Шакал. Ацик, ну, а? Давай, прибей его. Ты ведь боксер.
Ацик. Ну… пусть он меня хотя бы ударит или... обзовет. Ну не знаю…
Виро. Эй, брат, зачем я тебя бить буду? Ты мне что сделал, а? Ох! Я тебе тоже не враг. Дорогой! Живи тысячу лет! Мира, здоровья твоей семье. Счастья тебе и денег – чтоб не унес.
Аршак. Что же делать-то?
Зураб. Может, мы обменяем его на кого-нибудь.
Ацик. Так сейчас никого наших у них в плену нет.
Зураб. Ну тогда на корову там… или на свинью.
Аршак. Нет.
Зураб. Или на патроны?
Аршак. Я говорю – нет. Казик сказал расстрелять. Так что? Кто будет-то, ну, а?
(Пауза).
Вовчик. А давайте «колодец, камень, ножницы, бумага».
Зураб. В смысле?
Вовчик. Ну на руках. Как в детстве. У вас ведь здесь тоже играли: камень тонет в колодце, ножницы режут бумагу, бумага накрывает колодец… Кто проиграет, тот и стреляет.
Ацик. Идея!
Аршак. Ну, давайте.
Зураб. Хорошо.

Ацик, Аршак, Зураб и Вовчик сходятся в центре. На счет «Раз, два, три!» выбрасывают конфигурацию из пальцев. У всех четверых оказывается одно - «колодец».

Аршак. Вот те на!
Вовчик. Н-да. А чего вы все «колодец» повыбрасывали?
Ацик. А ты?
Вовчик. Я всегда «колодец» в первый раз бросаю.
Виро. Эй, долго вы еще будете меня мучить?!? Так делается, да?
Аршак. Замолчи! Давайте снова.

Все сходятся в центре. «Раз, два, три!» У Аршака камень, у Ацика с Зурабом бумага. У Вовчика – неясная конфигурация.

Ацик. Бумага.
Зураб. Тоже.
Аршак. У меня камень. (Вовчику) А у тебя что?
Вовчик. Не видишь: колодец?
Аршак. Какой колодец, у тебя тоже камень.
Вовчик. Где камень-то? Колодец. Вот же, во. Я колодец так показываю.
Аршак. Да ты руку двинул, ладонь разжал. Я видел.
Вовчик. Блин, да вы достали. Говорю: я и второй раз всегда колодец выбрасываю.
Зураб. Дернул руку. Я тоже видел.
Вовчик. Да вы что тут все… Хорош быковать-то.
Аршак. Русский, ты меня не выводи, понял? Тебя никто не звал, сам с нами пошел – вот и делай все как мы. Тебе никто тут спуску давать не будет. Тоже мне, освободитель нашелся.
Вовчик. Грузишь, да?
Виро. Нет, ну нормально. Расстрелять по-человечески не могут. Устроили тут черте что. Может, вы вообще прикажете мне самому себя..?
Аршак. О! Точно.
Зураб. Да. Может, ты правда…
Виро. Что - правда? Чтобы я сам себя здесь пришил, да?
Аршак. А что, в первый раз?
Виро. Себя – в первый. А вообще, вы думайте, что говорите-то. Головой.
Вовчик. Ну а что… избавил бы нас...
Виро. Избавил… Избавил… Вот ты скажи, я грешник?
Вовчик. Говорят.
Виро. «Говорят»… Да на мне грехов больше, чем вы все здесь лобио съели. Спросите: я убивал? Да, убивал, убивал. Прости меня, Господи, прости за все страдания, которые я причинял! За каждую слезу! Братья, да я ведь знаю, что грешник. Это я - Виро! Тот самый Шакал!.. Даже не верится! И вот таким же сейчас станет кто-то из вас. Таким же грешником, я хотел сказать. Ты, ты, ты или ты, - ну кто расстреляет меня. Но это еще пол-беды. Вы ведь говорите, чтобы я сам себя убил. Да вы знаете, что такое самоубийство?
(Зурабу и Ацику). Вот вы, стоите тут. Знаете?
Ацик. И что?
Зураб. Ну.
Виро. Это вообще самый большой грех на земле. Самый великий грех! Мне батюшка говорил. Такого вообще ни одна религия не прощает! Вообще! Это еще хуже, чем… чем…
Аршак. Чем что?
Виро. Чем… расстреливать безоружного. А я, по-вашему, должен стать еще хуже, чем есть. Хуже самого себя. Ну уж нет! Да, я сволочь, но должен ведь быть какой-то предел. В Бога-то я верю.
Аршак. Надо кончать с этим! Давайте еще раз.

Все опять сходятся в центре: «Раз, два, три!» У Вовчика колодец, у Аршака бумага, у Зураба камень, у Ацика ножницы.

Аршак. У меня бумага! Накрывает колодец.
Ацик. А у меня ножницы. Режут бумагу!
Зураб. И ломаются о камень.
Вовчик. Который тонет в колодце.
Аршак. Который накрывается бумагой. Вот блин!
Вовчик. Кажись, что-то напутали.
Виро. Опять тормозите?

Слышно шипение рации Аршака.

Аршак (в рацию). Да, Казик… Да, да! Сейчас! Все, считай, сделали! Ну, что ты, минуту подождать не можешь, ну, а!
Казик (из рации): Да сколько можно! Давай скорей! Вы мне здесь нужны!
Аршак. Нет, все! Все! Меня это достало. Зураб, Вовчик, сходите-ка, туда, за дорогу. Гляньте, никто не идет.
Вовчик. А этот (показывает на Виро) не даст деру?
Виро. Убегать? Вах! За кого ты меня принимаешь?
Зураб. Да уж лучше бы он побежал, тогда бы я сразу... (Зураб с Вовчиком уходят).
Аршак. Ацик!
Ацик. Да.
Аршак. А ну-ка, вспомни, что в прошлом году было с твоей семьей.
Ацик. Ну…
Аршак. Они разбомбили твой дом? Отвечай!
Ацик. Повредили немного.
Аршак. Повредили немного... А где ты после этого жил всю зиму. Ну, а?
Ацик. В сарае.
Аршак. Вот так, в сарае. Теплая зима-то была… А дядю твоего кто убил? Отвечай.
Ацик. Но он сам ходил где не надо…
Виро. Ацик, брат, не я его…
Аршак. Ацик!
Ацик. Да!
Аршак. Ацик, что они сделали с твоей сестрой? Говори! Что! Ну, а?
Ацик. Зачем ты…
Аршак. А сколько ей лет, я что-то забыл?
Ацик. Не надо…
Аршак. А ведь такая же погодка была. Выпускной бал, правда, тогда в школе отменили.
Ацик. Прекрати…
Аршак. Говори! Ну, а! Я все знаю!
Виро. Эй, зачем человека травишь?
Аршак. (Виро). Заткнулся!!! Ацик, это Виро. Шакал. Тот самый. Твоя сестра – она домой шла… Потом эти. Они схватили ее, затолкали в машину…

Сдерживая слезы, Ацик снимает с плеча автомат, отходит на несколько метров от Виро, направляет на него оружие.

Виро. Ацик, у тебя красивая сестра. Но меня с ними тогда не было!

Виро внимательно смотрит на Ацика.

Ацик. А можно ему… повязку… на глаза…?

Аршак порывисто срывает с себя камуфляжную куртку, достает нож, несколькими движениями вырезает из нее кусок ткани – повязка готова.

Аршак. Повязку? Можно. Конечно, можно. Вот тебе повязочка. Какая крепкая, правда? Повязку? Ну конечно, можно. Вот. Все для тебя. (Направляется к Виро).
Виро. Подожди!
Аршак. Нет! (продолжает идти к нему).
Виро. Стойте! Стойте! Повязка, да? Повязка!!! Ну подумайте, я умру с завязанными глазами. А что мой сын, моя жена? Что они скажут?
Аршак. Мне плевать!
Виро. Они скажут, что папа сдох, как трус, да?!? Мой сын, ему сейчас два годика… он вырастет. Он узнает такое. Про папу своего. Что я прятал глаза в тряпку эту потную? В жмурки, скажет, играл. Позор-то какой! А моя мама?
Аршак. Ах, у тебя еще мама есть!
Виро. Есть!.. Ей всего шестьдесят! Ну, представь, как она рыдать будет, когда узнает, что меня убили… С завязанными глазами…
Аршак. А мы и маму твою убьем! Ацик, убьем его мать!?!
Ацик. Убьем, не вопрос. (Забирает у Аршака повязку, направляется к Виро).
Виро. (Тихонько отступает, Ацику). Ацик, только без этого! Ты эту тряпку… ты ее - себе завяжи. Она ведь не мне, она тебе нужна. Завяжи себе, а я подойду ближе, чтоб ты не промазал, хорошо? Стой, Ацик, я не дамся!
Аршак. (Ацику) Стреляй так! Только скорей!

Ацик снова направляет автомат на Виро. Тот внимательно смотрит ему в глаза.

Виро. Ацамаз, смотри на меня… Вот так… Вот молодец… Дина. Сестра твоя. Знаю ее. Коса еще длинная… да. Волосы каштановые. Хорошая девочка. Мне бы такую сестру… Или жену… Отдашь?.. Не, ну может, правда?..
Аршак. Ацик!

Ацик передергивает затвор автомата.

Виро. А меня тогда не было с ними, нет. Да я бы и не смог, что ты… Это же другое, совсем другое, Ацик… Это же сестра твоя, Дина. И потом, это ведь только вы называете меня шакалом… А это… оно не совсем так…
Ацик. Что-то жарко совсем. (Опускает автомат, вытирает пот). Еще и двенадцати нет, а как парит.

Возвращаются Вовчик и Зураб.

Зураб. Да, жарко. Жарко-жарко.
Виро. Дайте закурить.
Вовчик. На. (Дает сигарету Виро. Все присаживаются, курят.)
Ацик. Лето теплое будет. Это точно.
Аршак. Опять все к черту посушит.
Зураб. Зато виноград хороший будет.
Виро. Да, должен быть хороший. (Аршаку). Ты Изабеллу-то выращиваешь?
Аршак. Нет, я Саперави.
Виро. У-у. На продажу?
Аршак. Нет, только для себя.
Виро. Сколько у тебя литров выходит?
Аршак. Литров триста.
Виро. Триста? Немного.
Аршак. Я и говорю, немного. Некому у меня заниматься.
Виро. А вот я Изабеллу. Тоже только для себя.
Аршак. Ну и как, нормально растет?
Виро. Да ничего. Только вот жук в прошлом году был.
Аршак. Что за жук?
Виро. Как его… скосарь. Пожрал много, зараза… Так я пойду?

Тихо, шаг за шагом, насвистывая спокойную мелодию, Виро уходит, остальные сидят на камнях на берегу ручейка как завороженные. Из транса их выводит шипение рации, из которой слышен знакомый голос: «Ну что вы там, сдохли все, что ли?!? Отвечай!!!»

Аршак. Уйдет же, уйдет. Шакал! С меня Казик шкуру спустит! (Направляет автомат в сторону Виро).

Виро разворачивается, смотрит на боевиков.

Виро. Ты же не будешь… в спину.

Аршак на мгновение опускает оружие, Виро быстро скрывается за холмом.

Ацик. Вот падла!
Аршак. Уходит! Что вы стоите! Ну, а! Вовчик!
Вовчик. А я что?
Ацик. Уходит!
Зураб. К своим!
Аршак. Да стреляйте же, придурки!

Все четверо начинают безумную стрельбу вслед уходящему Виро. Пауза. На какое-то время свист Шакала прекращается.

Аршак. Ну слава Богу!

Свист возобновляется с еще большей силой.

Виро. Мимо! Мимо! Стрелять сначала поучитесь, голодранцы! Не доросли еще до того, чтобы проливать княжескую кровь Виро. Да, русский! Все хорошо! Жди! Скоро начнется!

Все заканчивается перепалкой, в которой только слышны отдельные фразы: «Ты что тормозил?» «А ты?» «Да что я?» «Гипнотизер какой-то!» «Стрелять надо было!» «Сам бы и стрелял!» «Ну все, Казик теперь нас повесит!» «А кто виноват?» «Я, что ли?» «А кто?!?» и т.д.