Дикс : Туфельки

Науму, как тарас, ящик по почте пришёл. Внутри, на соломе, лежали письмо и сверток.

В письме сообщалось, что у Наума умер дедушка во Франции. Прямо на брачном ложе короля Шкварла 14–го (а Наум знал, что оба его деда умерли уже давно и гораздо более позорными смертями — материнского деда уборщица в рыбном магазине шваброй убила по случайности, а отцовский вообще пьяный в канаве замерз. В августе.)

В общем, некий фантомный дед оставил Науму наследство, завёрнутое в сверток, о чём и говорилось в бумажке.

Наследством оказались красненькие лакированные туфли. Наум в жизни бы их не надел, так как всегда считал обувь на каблуках дамским аСексуаром (когда предмет предназначается к тому, чтобы его обладателя выебли, это он тогда называется аСексуаром). Но в письме сообщалось что дед перед смертью якобы слезно умолял своего воображаемого внука (которого разумеется никогда и не видел) о том, чтобы внук–наум сходил в этих туфельках в школу. Хотя бы раз.

Ну, сдавливаемый рамками хорошего воспитания Наум, в память о покойном деде, собрался с духом и пошел. Чуть ноги себе не изломал, пока добирался на каблуках до грязной бетонной коробки, гордо именуемой школой.
Внутри уже призывно дребезжала попердуха, призывающая мясных мешков собираться в сыром отсеке под названием "спортивный зал".

Наум захромал в раздевалку. Шёл "от бедра". Каблуки задавали ему походку бывалой шлюхи, отработавшей внеурочно десять смен подряд. Наконец, он снял треклятые туфли и с облегчением побежал заниматься с тренером физкультуркой.

А когда вернулся обратно, выяснилось что в его новенькие красивые лакированные красные туфельки.. гадко насрали.

Седой сделал вид, что туфли не его. Развернулся и, как был — босиком, — отправился на следующий урок.