Шева : Девушка из предместья

К Савёловскому вокзалу Кирюхина на своей машине подбросил Сашка Кузенков, один из его «полевых» менеджеров.
Еще спросил, - Может, подождать, Сергей Иванович?
- Да нет, не надо. Я потом такси возьму! – ответил Кирюхин.
Настроение было - лучше не надо.
Предвкушение грядущего времяпровождения с обворожительной и страстной девушкой Мариной, знакомство с которой состоялось неделю назад, грело душу. И поднимало не только волну жарких воспоминаний о предыдущей встрече, но и наиболее задействованную в той встрече часть тела.
Кирюхин неожиданно улыбнулся, вспомнив, как уже раздевшись, они накинулись друг на друга, при этом громко столкнулись оправами очков.
- Как олени рогами! – тогда еще подумал он.
На всю привокзальную площадь громко прозвучал металлический голос из репродуктора, - Граждане пассажиры! С третьей платформы отправляется электропоезд до Дмитрова. Счастливого пути!
- И счастья в личной жизни! – мысленно добавил Кирюхин.
Ощущая себя удачливым мартовским котом.

- Привет, Серёга! – сзади кто-то сильно хлопнул Кирюхина по плечу.
Он обернулся.
Угрюмое, траченное жизнью лицо незнакомого мужика лет сорока с небольшим.
- Ну что, - поедем? – с разгону продолжил тот, дыхнув на Кирюхина ярким, похоже, вчерашним амбре.
- Куда? – удивился Кирюхин.
- Как куда? – в свою очередь удивился мужик, - На Энтузиастов, ясное дело.
- Знает где я живу! Откуда?! – опешил Кирюхин.
- Да не бзди, Серёга, всё будет путём! – обнимая Кирюхина, успокоил его мужик.
- Мы к тебе так, - умыться с дороги, почиститься, чайку попить, а там, - на ВДНХ, по пиву, ясен пень, да по магазинаи прошвырнуться. Завтра и обратно. Или послезавтра. Как карта ляжет.
- А мы это кто? – спросил ошарашенный Кирюхин.
- А вон, видишь, - мужик показал на группку из сидящих неподалеку на корточках двух мужиков, трёх оживленно беседующих женщин хабалистого типа и колготящего выводка из четырех-пяти детей, - Брательник мой, кореш его, бабы наши, ну и, короеды, ясное дело, - пояснил диспозицию мужик, - Да ты чо, Серёга, очнись! Прям как не родной!
Кирюхин закрыл глаза, снял очки, потряс головой.
Потом открыл глаза, вернул очки на место.
На беду, вокруг ничего не изменилось.
За роялем, то есть перед ним, было то же самое.
- Мужик, ты кто? – стараясь придать голосу твёрдость, спросил Кирюхин.
- Обижаешь! – не замедлил с ответом мужик.
И даже с некоей обидой ответил, - Человек я! Как говорил один древний мудрец, - который звучит гордо!
- Мужик, - ты попутал! Не знаю я тебя! – решительно ответил Корюхин.
И взглянув на цыганско-хабалистую группку, внимательно следившую за ними, добавил, - И родню твою тоже!
- Серёга, да ты чо! – обиделся мужик, - Мы же всего на день-два, мы не потесним!
Глядя на Кирюхина широко распахнутыми, искренне удивлёнными, полными недоумения чёрными, буравящими глазами.
Кирюхин почему-то вспомнил анекдот про Ленина.
Тот, где «…а глаза добрые-добрые».
И сделал попытку отойти от мужика в сторону. Но тот шустро ухватил Кирюхина под локоток, - Земеля, ты куда? Ты чо - ноги хочешь сделать? Не выйдет милок!
Пытаясь оторвать от себя чужие пальцы, Кирюхин зло бросил, - Мужик, отъебись!
Его визави заметно обиделся и резко изменил тон, - Слышь, ты! Гондон штопаный! Борзый, да? Говна кусок!
Про «говна кусок» было, конечно, обидно, поэтому уже не сдерживая себя, Кирюхин выпалил «прямым текстом», - Дядя! Тебе же объяснили - ты попутал! Ты что - йобнутый?
В голове «как здрасьте» зачем-то мелькнуло, - «мой дядя самых честных правил».
- Сам ты ебанутый! Да еще на грубость нарываешься, - ласково, но со скрытой угрозой ответил «дядя».
- Попутал-попутал! – передразнил он Кирюхина, - Это ты рамсы попутал!
Не обращая внимания на угрозы, Кирюхин интеллигентно, но решительно возразил, предлагая считать диспут оконченным, - Мужик! По-доброму говорю, - пошёл нахуй!
Оппонент с доводами Кирюхина категорически не согласился.
Схватив Кирюхина за грудки, он зло просипел, - Кого-кого ты нахуй послал?! Да я тебя урою щас!
Ухмыльнулся, - Ох, будут пиздарики двум очкарикам на воздушном шарике!
- Почему - двум? Он что, - знает?! – обожгла Кирюхина неприятная мысль.
Краем глаза он увидел, что кореша мужика поднялись и двинулись в их сторону. Видимо считая девиз мушкетёров делом незыблемым и священным.
- Мальчики, мальчики, вы чего? – защебетала вдруг невесть откуда взявшаяся Марина, - Дядя Митя, ну что у вас за привычка? Чуть что - и сразу морду бить!
Кирюхин почувствовал, что его отпустили.
- Выпендривался дюже твой кобелёк! – нехотя ответил дядя Митя, - Ладно, пусть живёт!
Ухмыльнулся, - И размножается!
…В такси Марина успокаивала Кирюхина, чтобы не брал в голову. Шутка это была. Вчера вечером с родичами хорошо посидели, они и похвастали, что сегодня большим коллективом едут в город, проветриться, культурно отдохнуть.
Она сдуру тоже им рассказала, что завтра на вокзале встречается со своим молодым человеком. Пригладила вихры Кирюхину и добавила, - Очень симпатичным и интеллигентным!
Вот они и решили разыграть его.
Насупленный Кирюхин хмуро молчал.

Приехали на Энтузиастов, в арендуемую Кирюхиным квартиру.
Расслабились вином. Вроде попустило.
Быстро разделись и нырнули в кровать.
Но очки снять успели. Чтобы не стучать и не путаться, как олени.
- Ты чего куксишься? – вдруг спросила Марина.
- Да всё нормально, - ответил Кирюхин.
Хотя чувствовал себя явно ненормально.
- Ах, ах! Высокий класс! – совсем ни к месту вспомнилось из легендарной книги восторженное блеяние Авессалома Изнуренкова.
Настроения, да и настроя на, почему-то не было.
Хотя уже и казалось, что эпизод на вокзале произошёл не с ним.
Было невесело.
И досадно.
Да и хуй не стоял.
Обиделся, что-ли?