отец Онаний : Ощущение Хуеты

Я шёл и плевался. Плевался во все стороны, как верблюд. Всё и все мне были противны и даже отвратительны. Эй, вы - вы мне отвратительны, а, вы -вы- противны. Сил нет на вас смотреть. Хотелось говорить именно так. Но я трусливо молчал. Кепка до глаз, темные очки и свитер с высоким горлом - вот моя маскировка. У верблюда два горба, потому, что жизнь - борьба…
То, что вокруг творилась всякая хуета- не было никаких сомнений. Уж в этом то я разбирался. Хуеты за свою жизнь повидал и попробовал в разных сочетаниях с хуйней и пиздецом. Ощущения меня никогда еще не подводили.
И даже ранняя весна меня не могла ранить в сердце, её обманчивость тоже несла хуету за пазухой.
Возле небольшой общественной столовой толпились люди. Когда люди толпятся возле столовой, значит поминки. По другим случаям такого скопления здесь не бывает даже в день получки. В день получки людей меньше и они в основном лежат, подпирая мавзолей столовой.
Поминки меня тоже раздражали. Кто придумал есть и пить за упокой?! Явно, человек без ощущения хуеты. Хуета ощущается глазами и ушами, а не желудком. Толпа входящих и исходящих была серой как раннее весеннее небо. Скорбное небо без лучика солнца. Хуету ощущала только старая крыша столовой, ни разу не ремонтированная и не раз грозившаяся рухнуть. А чего далеко ходить- поминки и сразу новые поминки.
У пивного тоже толпа, хотя и пожиже. Но толпа сама по себе уже разбавленная сорокоградусной. В основном не ходячие, полутрупы, завсегдатаи бутылки. Но тоже человеки в круговерти постоянной хуеты. Они столпы этой хуеты, жрецы её и маятники. На них всё только и держится.
А дальше улица сворачивала к железнодорожным путям. Через пути пёрлись все кому не лень и усталый страж порядка устал делать замечания, что хождение через пути запрещено и что в ста метрах есть пешеходный мост. Устал и прицепился к пьянице. Стал доказывать ему, что он не прав, Вася. Но Вася был слишком пьян, пятница же. Вася оттолкнул блюстителя и сказал, что торопится в хуету. Или за хуетой, я не расслышал. А блюститель взял да застрелил Васю. И всё окончательно потеряло смысл.
Ощущение хуеты гулким эхом накрыло всё вокруг. Люди прижали головы к плечам, вороны сорвались с тополей и разразились картавым смехом. А я шёл мимо и улыбался, потому что знал заранее, что у верблюда два горба, потому, что жизнь - борьба…