Марат Шакиров : Сколько-то друзей кого-то там

Рафа собрал нас во вторник вечером. Слишком далеко до ближайших выходных, чтобы пить, слишком близко к прошедшим, чтобы пить. По вторникам не играют в покер, не читают стихи, не устраивают подпольные бои и не смотрят футбол. Вторник, вероятно, самый ленивый день недели. Хочется кильки в томате, вина и хлеба да лежать на диване с девушкой.

Рафа – Рафаэль – старый друг, одноклассник, любитель японской литературы и дерьмовых онлайн «эрпэгэ». Он живет один, курит трубку, настаивает спирт на грецких орехах и как будто бы работает репортером на местном телеканале. Никто никогда не читал его статей и не видел репортажей, но каждый слышал от него десяток историй о раскрытых преступных сговорах и дачах жирных депутатов.
– На кой черт Рафа нас позвал? – спросил Тимур, курящий у подъезда.
– Ноль идей, – честно ответил я.
– Во вторник, – Тимур сплюнул, – мы не играем в покер, не смотрим футбол, не пьем.
– И не устраиваем подпольные бои, – добавил я.
– Мы вообще не устраиваем подпольные бои, – Тимур редко понимал мои аутичные шутки.

На кухне уже сидели Рома и Кент. Рома курил «парламент», Кент курил «винстон».
Рафа был задумчив. Рафа курил трубку и медленно пил что-то горячее и алкогольное. Прозрачное. Наверное, сакэ. Нам ничего не предложил, мы знали, что можем брать все, что угодно. Я налил себе красного вина, Тимур – водки. Во вторник пить неохота, но, видимо, надо.
– Пацаны, я вас собрал, потому что у меня возникла серьезная проблема, – сказал Рафа.
– У тебя всегда есть серьезная проблема, – сказал Тимур.
– Точно. Типа денег нет или грецкие орехи закончились, – добавил Кент.
– Когда нет денееег, то нет любвиии, такая сукааа – эта се ля ви! – пропел Рома.
– Всё ровно наоборот, – остановил этот бред Рафа. – С деньгами порядок – на телеке долги выплатили. И подработку нашел – вести бизнес-блог одного торговца наркотой.
– Зачем торговцу наркотой бизнес-блог? – удивился я.
– Чтобы перестать торговать наркотой, – улыбнулся Рафа. – Хочет заняться инфобизнесом, будет рассказывать всякую чепуху про торговлю бинарными опционами.
– То есть ты за него будешь рассказывать про торговлю этими опционами? – спросил Кент.
– То есть Коля будет рассказывать про торговлю этими опционами. Чувак из финансовой хроники нашего канала. Я буду редактировать и публиковать в соцсетях и на сайте.
– А торговец наркотой что будет делать? – спросил я.
– Торговать наркотой, чтобы было чем нам платить, – улыбнулся Рафа.

Рафа был обладателем чудесной широкой улыбки, которая невероятно подходила его круглому лицу. К слову, голова его была шире талии, а плечи торчали из туловища слово два булыжника из песка. В общем, Рафа выглядел как та боевая черепашка из главного мультика нашего детства. Только меньше и намного слабее.
– Раф, – сухо произнес Тимур. – Че собрались-то?
– Короче, – продолжил Рафа. Есть деньги и есть любовь.
– Которая Фродо? – засмеялся Рома.
– Фарида.
– У хоббитов есть татарские имена? – наигранно удивился Кент.
– Нахер иди.
Я налил еще немного вина, взял у Рафы вторую трубку, набил и закурил. Еще немного пустой болтовни и мы узнаем в чем дело.

Итак, пару дней назад Рафа сидел со своей девушкой в дешевом кабаке. Пробовал какие-то домашние самогоны и жалел денег на приличные места. Эту его Фариду (которая действительно была низкой, голубоглазой и кучерявой – ну точно Фродо) признал кто-то из гостей. То ли бывший, то ли приятель бывшего. Как водится, нахамил ей. Казань.

Рафа так и не вспомнил, о чем там точно шла речь. Зато в красках рассказал, как ответил обидчику – стулом в зубы. Решительный Рафа.
– В общем, парни, я девчонку за руку, и мы убежали.
– Ты прямо как Арагорн, Раф, – заключил Кент.
– Защитил мальца, – продолжил Рома.
– Потом вы уплыли из Средиземья, – не удержался я.
– Помолчите – сказал Тимур. – Брат, что-то еще было?
– Спасибо, Тимур, – спокойно реагировал Рафаэль. – Вчера мне позвонил какой-то хмырь с незнакомого номера и сказал, что я не жилец. Сегодня Фарида нашла записку в почтовом ящике – там всякие угрозы. А пару часов назад мне прислали ее изрисованные фото.
– Покажь! – закричал Кент.
– В мифриловой броне? – спросил Рома.
– Пацаны, как же вы заебали! – вспылил Тимур.
– Ты просто «властелина колец» не смотрел, – заметил я.
– Что с ней сделали?! – Тимур беспокойно встал и подошел к Рафаэлю.
– Да ничего, это фотошоп, – ответил Рафа, протягивая телефон Тимуру. – Так вот. Я планировал через месяц уехать в Москву. Вместе с Фаридой. Но нужно закончить все дела, а где возможно – перевестись на удаленку. Девчонку я отправил за город к бабке. Там не найдут.
– Можно я не буду шутить про деревню хоббитов? – искренне спросил Рома.
– Прикольно, они ей цепочку с кольцом на шее подрисовали, – подмигнул нам Тимур, взглянув в телефон Рафы.
– Вообще-то всё серьезно, – сурово сказал Рафаэль.

Мы замолчали. Тимур сел и начал нервно разминать кулаки. Тимур был настоящим борцухой – с разрядом и соревнованиями. А еще – самым честным и преданным другом. Он снова поднялся и начал ходить по кухне. Ну как ходить. Практически разминаться. Худощавое телосложение, высокий рост, белая рубашка, темная кожа и черная челка, падающая на брови, делали его похожим на восточную версию паладина, готового крушить неверных.

– Парни, я решил, что нам нужно сделать что-нибудь с этим ублюдками. И подготовил план, – сказал хозяин квартиры и допил свое сакэ.
– Круто, я давно ничего не курил, – сказал Рома.
– Да я не об этом! – раздраженно ответил Рафа и открыл ноутбук. – По своим каналам я нашел этого типа и друзей, которые точно ему помогали. Всего получается четверо. Этого из кабака зовут Кирилл – тупой гопник, работает продажником в мелком банке на Тукая. Двое других – Дамир и Амир – работают фитнес-инструкторами в «планете». Четвертый – Костя – самый мелкий, преподает право в универе.
– Гражданское? Так я его знаю, в аспирантуре вел пару лет назад, – сказал Рома.
– А все слышали, что Рафа использовал фразу «по своим каналам»? – уточнил я.
– Ага, – подтвердили все.
– А я видел, как эти двое телок щиплют на тренях, – добавил Кент.
Мы называли его Кентом, потому что он всегда хотел зарабатывать столько, чтобы хватало на пачку «кента» ежедневно. Но пока что стрелял сигареты у прохожих, занимал деньги у Ромы и работал помощником в ломбарде своего отца. При этом регулярно оплачивал абонемент в «планету фитнес». Иногда ему удавалось сторговать хорошую цену за какой-нибудь подержанный ноут и затем выгодно продать на «авито» – тогда Кент ставил нам пиво во дворе и много курил, зубами доставая узнаваемую сигарету с кнопкой из пачки.

– За ними пусто – ни блатных родственников, ни крыши, – продолжил Раф.
– Можно поодиночке перещелкать, – обрадовался Тимур.
– Да не надо никого щелкать! – возмутился Раф. – Нужно их припугнуть как следует. Чтобы отъебались. Они-то думают, что я одинокий терпила-журналист.
– Откуда они знают, что ты журналист? – спросил Рома.
– Ну наверняка видели по телеку, – предположил Раф.
– Сто пудов. Все же тебя видели по телеку, – ухмыльнулся Кент.
– Если бы они знали, что ты на телеке – вообще не лезли бы, – уместно предположил Тимур.
– Давайте серьезно. Угрозы от них особой нет, но по чести надо шугануть, чтобы отстали.
Рафа замолчал и кивнул на стол с выпивкой. Мы налили – каждый свое. Поддались этому киношному импульсу и воодушевленно чокнулись. Кажется, нас ждут какие-то поиски, разборки, драки и единение. Прямо как братство кольца. Или отряд самоубийц. Или сколько-то друзей кого-то там. Ну вы поняли.
--

Почти неделю мы собирали информацию. Рома узнал на каком автомобиле преподаватель права ездит в универ, где паркуется и во сколько освобождается. Кент выяснил, что фитнес-инструкторы вдвоем снимают квартиру недалеко от центра, а ездят, в основном, на такси. Я сходил в банк под видом потенциального клиента, пообщался с Кириллом, потом проследил его основные маршруты. После работы он проходит пять минут до соседнего бизнес-центра, встречает девушку, и они вместе едут к нему. Ближе к полуночи он провожает ее до соседнего дома.

Следом мы сняли домик в пригороде – нам точно следовало уехать на пару недель, когда все закончится. Проблем с отпуском не возникло ни у кого. Рома не работал, потому что тырил деньги у богатого отца. Тимур тренировал подростков в спортивной школе – они будут только рады, если Тимур исчезнет. Кент работал от случая к случаю, потому что Рома тырил деньги у богатого отца. Я писал сценарии для учебных онлайн-курсов и мог этим заниматься в любой точке страны. Рафаэль делал вид, что работал журналистом, и дольше всех сопротивлялся грядущей игре в прятки.

Вечером в понедельник мы собрались на кухне у Рафы, чтобы утвердить план действий. Я налил себе и Тимуру пива, Рома открыл бутылку белого вина, Кент отнял у Рафы остатки настойки на грецких орехах, хозяин квартиры пошел до кладовки за новой бутылкой. Мы одновременно закурили. Кухня наполнилась кислым дымом. Теплый майский вечер бился в окно розовым, рыжим и голубым. На улице завелся автомобиль, включилась музыка – одна из тех песен, слов которых не помнишь, но всегда узнаешь мотив.

Происходящее было прекрасно. Словно мы снова в школе, снова достаточно одной зажеванной кассеты, чая и папирос, чтобы вечер состоялся. Похоже, что каждый подумал о том же. Мы молча переглянулись, чокнулись и выпили.
– Спасибо, парни, что ввязались со мной в это дерьмо, – сказал Рафа.
– Какие вопросы. Может репортаж о нас снимешь, – улыбнулся Рома.
– Итак, – собрался и начал Раф. – Завтра вечером этот Костя, который препод, пьет на дне рождения завкафедрой. В универ приедет на тачке, оставит ее и вернется домой на такси. Петрович должен ночью ему шины проколоть и стекла разбить, марку и номер я отправил в телегу. Вот реквизит, – Рафа кивнул на тряпичный мешок, лежащий на полу.
– Почему я? – удивился я.
– Потому что интеллигент, – пояснил Кент. – Он тоже интеллигент.
– Это классовая война, – добавил Рома.
– Классовая война – это если бы мы с тобой подрались, – огрызнулся я.
– Это самое простое, чувак – пояснил Рафа. – Остальных сложнее достать.

Дальше Тимур с Ромой должны поймать фитнес-тренеров у подъезда и хорошенько вломить, а Кент с Рафой встретить Кирилла, когда он будет провожать девушку. Следом собираемся здесь, много понтуемся, напиваемся и думаем, как жить дальше.
– Значит, мы ждем, пока педики из такси выйдут, и мочим? – уточнил Тимур.
– Ну, – подтвердил Рафа. – Главное, не слишком сильно. И никаких имен, никаких упоминаний меня. Они сами поймут. Бита и пара кастетов у Ромы в рюкзаке.
– А мы с тобой просто поговорим с этим челом? – удивился Кент.
– Мы поговорим с ним при девушке. Уверен, он даже не пикнет.
– Слуш, а давай я преподу нарисую что-нибудь на тачке? – спросил я.
– Типа как Бэнкси? – спросил Рома.
– Какая великолепная идея! – деланно восхитился Рафаэль. – А давай качкам цветов подарим и Кириллу свидание в ресторане оплатим!
– Да Петрович просто хуй нарисует, – заржал Кент.
– Рисуй, что хочешь, главное, про шины и стекла не забудь, – нехотя согласился Рафа.
– Сфоткай мне, а, – попросил Рома. – Я как-то видел Бэнкси в оригинале. Типа кусок стены отломанный и выставленный в лондонском музее.

Рома был мажором, красавчиком и большим чистоплюем. Кажется, что мы дружили совершенно случайно. Просто потому, что у подростков разница в уровне жизни слабо влияет на выбор тех, с кем пьешь пиво после уроков. После десяти лет дружбы я по-прежнему плохо понимал, чем дышит этот высокий кучерявый парень в белом поло с крокодилом. Но привык к нему и воспринимал как органичную часть нашей команды; как краковскую колбасу в солянке.
– Стартуем одновременно – ближе к полуночи. Так эффекта больше, – подвел итоги Тимур.
– Может деньги заберем у них? – спросил напоследок Кент.
--

Я доехал до центра на последнем автобусе и немного прогулялся – до полуночи оставалось какое-то время. Оделся неприметно: темные кеды и джинсы, ветровка с капюшоном. Внутри майка и свитер. Слишком тепло для майского вечера, но все вещи пригодятся. В мешке за плечами комплект старой спортивный формы, сдувшийся баскетбольный мяч, металлический насос от старого велика и баллон с аэрозольной краской. В карманах куртки медицинская маска и темные очки – страдаю от сезонной аллергии, если кто спросит.

Пару дней назад Рома сходил в полицию, заявил, что его авто поцарапали на парковке университета. Менты показали ему записи с камер наблюдения. Конечно, ничего не нашли, зато мы узнали, где находятся «темные зоны» в периметре университета.

Я подошел близко к полю зрения одной из камер, надел маску и очки, набросил капюшон и помельтешил в сторону стоянки. Вокруг никого. Как и в любой другой вторник.

Днем я проезжал здесь на такси и уже знал, где находится черный «пежо» нашего препода. Снял мешок, вынул баллончик с краской, крепко сжал его в правой руке. Действовать нужно быстро, пока страх не возьмет свое. Ноги уже ослабли, пальцы вспотели, в висках застучало. Пальцы! Точно. Достал из кармана резиновые перчатки, надел. Протер баллон о куртку, плюнул на него для верности, и еще раз протер. Черт, а слюна тоже содержит ДНК? Конечно, содержит. Но высохнет же? До чего жуткое и отупляющее состояние. Осталось пройти пару шагов.

Я несколько раз встряхнул баллончик и написал на заднем стекле «за тобой пришли». Подумал секунду и подрисовал снизу член. Быстро сфотографировал стекло. Гребаная вспышка! Бросил баллончик под авто, достал из мешка насос. Обошел тачку. Замахнулся и вдарил по лобовому стеклу. Оно осыпалось со страшным звоном, на фоне окружающей тишины это прозвучало как выстрел из пушки. Завыла серена сигнализации, из окна здания напротив показался женский силуэт. Я услышал крики, но расслышал только «ниндзя-пидарас». Ну и побежал что было мочи подальше от машины.

Университет находился на холме, окруженный сетью узких улиц и небольших скверов. За одним из корпусов универа был такой сквер без единой камеры. За ним прямой путь вниз – в парк на Черном озере. На бегу я выбросил насос под случайное дерево, а маску и очки убрал в карманы. Замедлил шаг. Снял куртку, свернул и убрал в мешок. Спустился по каменной лестнице вниз, бросил мешок в металлическую урну, оторвал верхнюю часть пачки сигарет, поджег и бросил сверху. Всё. Теперь я не слишком похож на того парня, которого сняли камеры на стоянке.

Дальше меня ждал бар, находившийся неподалеку. Там много людей даже по вторникам. Хорошо, что туалеты у самого входа. Я умылся, еще раз ощупал карманы – только ключи, наличные, сигареты и телефон. Написал в чат «готово». Следом скинул фотку заднего стекла и написал «Рэм, джаст фор ю». Рафа тут же ответил «лучше бы разбил его». Тимур спросил, не забыл ли я про колеса. Сука.

Зашел в бар, сел на свободный стул у стойки. Заказал двойной «джемисон». Если ты только что разбил чью-то тачку – в твоих руках должен быть виски. Попросил еще бокал темного пива, чтобы почувствовать себя полным негодяем. "Чувак, а че, третья волна коронавируса?" – недружелюбно спросил парень, сидевший справа. Я не сразу понял, что он имеет в виду. Осмотрелся. Потянулся к спиртному. Бокал послушно поднялся. На руке была розовая медицинская перчатка. "Бля, это я клад искал", – усмехнулся и отвернулся.

Медленно снял перчатки и убрал в задний карман. Так, что они торчали наружу и каждый проходивший мимо заметил бы их в первую очередь. Черт. Я начал как бы невзначай запихивать их глубже в карман. Получалось плохо, учитывая, что я сидел жопой на деревянном стуле. Я слышал, как посмеивается этот справа, но старался не замечать. Клад искал? С каждым словом только сильнее закапываюсь, ха. Посмотрел влево – рядом сидит молодая короткостриженая девушка. Смотрит на меня. Я кивнул и поднял виски. Девушка улыбнулась, взяла мой стакан с пивом и сделала несколько глотков. "Привет, Бэнкси", – игриво сказала она, поставила стакан и как будто кивнула куда-то вниз. Я что-то промямлил, опустил взгляд. На моих джинсах остались заметные следы желтой краски. Несколько широких разводов. Да что со мной не так?!

Вскочил и побежал в туалет. Мужской был занят, пришлось идти в женский. Заперся в кабинке, бросил резиновые перчатки в унитаз, потянул за сливной шнур. Не смываются. Достал помятую пачку сигарет, закурил. Что делать? Эти пьяные дурни легко меня сдадут. Но кому сдадут? Полиции будет плевать на одно стекло и до бара они сегодня не доберутся. Если завтра доберутся, тут уже никого не будет. А если меня кто-то сфоткает в этих крашеных штанах? Или уже сфоткал пока руки были в перчатках? Хотя к чудакам все давно привыкли. Особенно пьяницы в казанских барах.

Я бросил сигарету в унитаз, чертыхнулся, оторвал большой клок туалетной бумаги, аккуратно схватил бумагой края перчаток и быстро перебросил их из унитаза в мусорную корзину. Сверху накидал еще бумаги. Снял свитер и повязал на талии так, чтобы он полностью скрывал бедра спереди. Вышел из туалета, подошел к углу барной стойки, махнул официанту, оставил тысячную купюру и пошел прочь. Поднялся чуть выше по переулку – к Профсоюзной улице. Поднял руку. Такси использовать не стоило, чтобы не остаться в базах заказов. Через пару минут я ехал на заднем сиденье старого синего «логана» и пытался собрать в памяти последний час.
--

В квартире уже находился Тимур. Выглядел он плохо. На челке застыла кровь, правый глаз сильно опух, губы краснели, на шее виднелись ссадины.
– Хорошо, что у тебя кожа темная, – сказал я, протягивая руку.
– Я тоже рад тебя видеть, – неожиданно тепло ответил Тимур.
– Ну, рассказывай, что у тебя, – предложил я, заглядывая в холодильник.
Он сплюнул кровь в раковину, закурил и вкратце пересказал события последних часов.

Сначала пацаны долго сидели в тачке, Рома был за рулем и сильно нервничал. Тимур первым вышел из машины, когда они увидели подъезжающее такси с фитнес-качками. Рома вышел через минуту – качки почти дошли до подъезда. Тимур окрикнул их и попросил прикурить. Качки ответили, что не курят и открыли дверь подъезда. Подходящий Рома попросил не закрывать дверь. Парни послушно ее придержали. Так все четверо оказались внутри темного подъезда. Тимур вломил первому, второй вломил Роме, а затем и Тимуру. Дверь в подъезд открылась и закрылась, Тимур остался один. Без напарника, без биты, кастета и обратного билета. Драка была недолгой, но эффектной. Тимур инстинктивно попробовал пройти в ноги, ебнулся головой о перила лестницы и упал. Качки пнули его пару раз и пошли вызывать лифт.

– Тварь. Я всегда знал, что на него нельзя рассчитывать, – злобно заметил я.
– А что там Рафа с Кентом? – Тимур всегда произносил «кентом» с ударением на первый слог, как будто речь действительно шла о сигаретах.
– Без понятия. В чате пусто, звонить пока не решился, чтобы не помешать.
– Может поедем за ними? – предложил Тимур.
– Если в ближайший час не дадут о себе знать – поедем. Ты… это. Умойся, отдохни что ли. Тебе врач не нужен?
– Тебе нужен. Хуи на стеклах рисовать. Тьфу, – Тимур снова сплюнул кровью в раковину и пошел в ванную.

Следующие полчаса мы нервно ходили по квартире, обновляя чат. Наконец решились на звонок. Рафа взял трубку. В этот момент полицейские вели его и Кента в отделение.
--

– А хорошо все-таки, что домик сняли, – сказал я, потянувшись за солеными орешками, и опустился на спинку дивана.
– Очень хорошо, – подтвердил Кент и взял яблоко.
– Рафа уже в такси, – сообщил Тимур, входя в комнату.
– А мы его по телеку видели, – буднично произнес Кент.
– Интервью брал в конце хоккейного матча, – пояснил я.
– Хорошо взял? – с улыбкой спросил Тимур.
– Очень хорошо, – подтвердил Кент и укусил яблоко. – Спросил у Шарипова, как тому удалось забить два таких зубодробительных гола.
– А что Шарипов?
– Шарипов ответил, что это работа, что всегда надо настраиваться, что с такими партнерами грех не забить два таких «зубодолбительных» гола, – засмеялся я.
Тимур сел на диван. Подумал. Встал и пошел на кухню. Вернулся с бутылкой вина.
– Да и пофиг, что вторник, – заявил, раскрывая штопор.
– Правильно, отпуск же, – Кент поддержал его.

Приехавший вскоре Рафа застал нас пьяными и довольными. Мы кричали ему «зубодолбительный Рафа» и улюлюкали, когда он достал ноут, чтобы срочно смонтировать какой-то сюжет.

Прошла неделя с того дня, как мы попытались отомстить за Фродо. Кент с Рафой провели в обезьяннике около суток. Это девчонка Кирилла начала громко звать полицию, едва увидела приближающихся парней. Сам Кирилл убежал. Позднее Фарида призналась Рафаэлю, что выдумала записки в почтовом ящике – посчитала, что он испугается и сам от нее уйдет. Кент нашел Рому и узнал, что это он фотошопил девушку Рафы – просто чтобы подъебнуть. Скорее всего, единственный звонок с угрозой был от владельца какой-нибудь химчистки, про которую Раф наплел разоблачений в своих репортажах.

Зато Рафа передумал уезжать в Москву. Кент нашел постоянную работу – продажником в мелком банке на улице Тукая. И тут же взял больничный, чтобы уехать за город. Меня немного мучала совесть за бессмысленно разбитое стекло и дурацкие рисунки, но об извинениях я подумаю позднее. А прямо сейчас мы допиваем дешевое белое вино и ждем, когда Раф закончит монтировать сюжет и достанет своей настойки на грецких орехах.
Кент медленно раскрыл пачку любимых сигарет, закурил. Тимур начал набивать трубку. Я встал и воткнул флэшку в плазму, висевшую на стене. На ней точно должны быть и «братство кольца», и «отряд самоубийц» и этот хороший фильм – про сколько-то друзей кого-то там.