Шева : Раритет

Если бы раньше, в прежние времена, кто-то сказал бы Комову, что на склоне лет он станет заядлым коллекционером, хрен бы он поверил.
Ведь пустое занятие совершенно.
Казалось тогда.
Его жизнь состояла из длинной, будто нескончаемой цепи накрепко соединённых между собой одинаковых колец. Каждое из которых было стандартным кругом ежедневных действий.
Считай - обязанностей.
Кто-то скажет - тупых, а для него - обычных.
Работа, иногда вечерняя посиделка с друзьями в заведении, ужин дома, сон.
Иногда разделённый на двоих.
А что? Все так живут.
Как зомби. Бредут озлобленные по жизни из ниоткуда в никуда.
Как там в старинной поговорке - …и нету других забот.
Но когда перевалило за пятьдесят, у Комова вдруг появилось чувство, что чего-то ему не хватает.
Чего-то личного.
Чем он, уединившись в домашних стенах, мог бы спокойно, неспешно любоваться в своё удовольствие.
Выбор на книги пал не зря.
С одной стороны - книги ему понравились еще в детстве. Причём, что интересно, даже не содержанием, а запахом.
Чудесным запахом типографской краски, клея, еще чего-то неуловимого. Чем пахнет новая, только из магазина, в первый раз раскрываемая книга.
Почти «Запах женщины» с Аль Пачино, ага.
С другой стороны - всегда хочется иметь то, чего нет у других.
Или его очень мало.
Кто же тогда, в его детстве, мог предположить, что на исходе двадцать первого века всё так кардинально изменится?
А совсем скоро наступит и новый век. Не Миллениум, конечно, но всё-таки.
Привычные двойка и ноль поменяются на двадцать один.
Очко, как говорили в его детстве. Дай-то Бог.
Удивительное время, конечно, настало.
Телевизоры редко сейчас у кого встретишь. Разве что у старого поколения.
Замшелых мастодонтов. Выживших динозавров.
Да и количество каналов, не в пример старым временам, сократилось до десятка.
Убыточный бизнес. Если бы не дотации государства, - завтра бы пропали.
Вся медиа-сфера теперь в компьютерах и скайфонах. Заменивших фьюфоны, вышедшие из смартфонов.
А с книгами вообще беда. Кто мог подумать?
Статистика, что книги читают всё меньше и меньше, появилась еще в конце двадцатого века. Сначала это касалось только молодёжи, решительно предпочитающей процессу чтения игры в своих гаджетах.
Затем, поскольку спрос даже не упал, а просто обвалился, начали резко уменьшаться тиражи издаваемых книг. Причём - как старых, так и новых.
Сокращение тиражей повлияло на цены книг. Которые выросли, в сравнении со старыми временами, на порядок.
Покупать стали еще меньше.
Замкнутый круг. Выродившийся в закономерный тупик.
Никто ничего не покупает.
Если газеты и еженедельники умерли, то кому нужны книги?
Рудимент. Атавизм. Анахронизм.
Но ведь книгоиздательский бизнес - не благотворительность.
Старые, бывшие в употреблении книги превратились в хлам, а по цене - в пыль.
После смерти их владельцев вместе со старыми вещами книги попросту увозили на свалку.
И там сжигали.
На простой вопрос - почему? был простой ответ - а зачем они нужны?
Всё равно ведь никто не читает.
Так называемые электронные книги на беллетристике, детективах и дамских романах протянули еще какое-то время, а потом тоже исчезли.
Нет спроса.
И вот на этом пепелище, когда, казалось, настоящую бумажную книгу в твёрдом переплёте днём с огнём не найдёшь, как ни странно, заново родилось новое течение - поиск и коллекционирование книг.
Заново, - потому что в старые времена ведь тоже были чудаки, собиравшие большие библиотеки, или трясущиеся над каким-то редким, антикварным изданием. Но с приходом новых времён они канули куда-то.
И сейчас коллекционеры гонялись даже за самыми простыми книгами. Но которые раньше никто бы и не взглянул.
Тиражи-то миллионные были. Куда всё делось?
А если еще и содержание книги представляло ценность, было сгустком мудрости, мыслей и идей предыдущих поколений, цена такой книги на чёрном рынке подскакивала до небес.
Но среди коллекционеров было немало и совсем чудаков. Кто невзирая на время, трудности и финансы, гонялся за своей мечтой - одной единственной книгой.
Став обладателем которой он, казалось, превратится в Гарун Аль Рашида.
И, тем самым, решит все свои проблемы.
…В случае Комова это была даже не книга.
А, по слухам, тоненькая брошюра. В которой были изложены нормы, правила, предписания. По которым, в общем-то, все должны жить.
Не сказочные библейские десять заповедей, нет.
А настоящие, узаконенные нормы и правила, обязательные для всех.
И за счёт этого позволяющие жить без оглядки на произвол и самодурство власть предержащих.
Инстинктивно Комов чувствовал, что когда желанный текст попадёт ему в руки, его жизнь поменяется. И он уже не останется прежним.
Появится какой-то новый Комов.

Ему повезло.
Перечислив на карточку посредника кругленькую сумму, наконец-то он стал обладателем заветной брошюры.
С пожелтевшими, почти пергаментными, похрустывающими от времени страничками.
- Настоящий раритет! – уважительно подтвердил курьер, дядя уголовной наружности.
И какое же Комов испытал наслаждение, когда уже дома, отодвинув со стола планшет компьютера, он бережно положил на стол своё приобретение и осторожно начал его перелистывать.
Буквы складывались в слова, слова в предложения, предложения, объединённые единым высоким смыслом, были достойны того, чтобы быть высеченными на скрижалях: …все равны перед законом и судом…каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность…каждому гарантируется свобода мысли и слова…никто не должен подвергаться жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению…никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них…каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом…
Комов в восхищении довольно крякнул.
Основной инстинкт не подвёл.
Это был Основной закон.
Когда-то.
До того, как его просрали.
А читателей, как говорил Петро, дружбан Комова, - выебали.