bjakinist. : Евгений Шварц: под маской сказки

Для нашей страны Евгений Шварц — главный сказочник 20 века. Пик его популярности пришелся на 1960 — 80-е гг., но и сейчас эти пьесы-сказки могут запросто выстрелить в любой момент. 8 октября 2021 года исполняется 125 лет со дня его рождения. Вот и самое время вспомнить автора «Золушки», «Обыкновенного чуда» и «Голого короля».

Думая о Шварце, нельзя не вспомнить и Пушкина, его фразу: «Судьба Евгения хранила». Судьба и впрямь хранила Евгения (Шварца), но и спуску ему заодно не давала. И сказка шла с ним по жизни тенью и по пятам. Судите сами. В детстве Женя Шварц никаких признаков одаренности и даже простого прилежания не подавал. Родная мать пророчила: «Из таких, как ты, ничего не выйдет, и кончат они самоубийством!» Даже став взрослым и войдя в круг литераторов, Евгений Шварц долго воспринимался там как милый человек и рассказчик, но автор вполне себе ординарный. Ну просто гадкий утенок был этот Шварц в детстве и юности! Да и классиком его признали сразу, но после смерти.

А судьба как нарочно ставила Шварца в самые острые моменты истории на самый край пропасти. Офицерские погоны он получил за две недели до Октябрьской революции, после которой, как известно, за них можно было и с жизнью расстаться. Великую Отечественную встретил в Ленинграде, из которого уехал в эвакуацию лишь в декабре 1941 г. Во время террора 30-х множество его друзей и знакомых отправилось на тот свет и в места не столь отдаленные. Мог бы и Шварц, ведь во время гражданской войны он сражался в рядах белых и получил ранение, от которого всю жизнь страдал тремором рук. Вот уж действительно: праздник, который всегда с тобой! Пьесы его запрещали, спектакли снимали с прогона во время репетиции и даже после премьеры. Он брался за любую литературную работу, грустно шутя, что пишет все, кроме доносов. Тоже ведь та еще шуточка!.. (В те еще времена…)

И прожил наш сказочник далеко не сказочно долгий век: всего-то 62 года. При жизни слава лишь однажды постучалась к нему в дверь. Зато слава громкая и вместе с ней — любовь целого поколения. В 1947 году на экраны вышел один из самых любимых фильмов советской детворы — «Золушка». Автор сценария — Евгений Шварц. Так юные зрители ему и писали: «Здравствуйте, Сценарий Шварц!» Мало кто знал, что «Сценарий Шварц» в свой сценарий зарыл былую личную боль. Помните Мачеху в этом фильме в гениальном исполнении Фаины Раневской? Так вот, Мачеху автор прилежно списал со своей первой жены — актрисы Гаэне Халайджиевой (по сцене Холодовой), с которой расстался еще в 1929 году. А Лесничего, отца Золушки, — да, в какой-то степени он списал с себя. Главные слова в фильме произносит Паж: «Я не волшебник, я только учусь», — но сколько надежды и оптимизма в этих словах! Все вокруг непросто и невесело, и не в наших силах (пока) это исправить. Но ведь учимся мы на волшебников, на тех, кто это когда-нибудь да исправит!..

Сейчас, на дистанции времени, нам бывает трудно понять, чем это так не угодили пьесы Шварца Советской власти? Вот, например, «Голый король» (1934 г.). Он и деспот-тиран, и дурак, и антисемит, и книжки на площадях сжигает. Этот Голый Король — типичный, можно сказать, монарх и фюрер. К чему здесь придраться-то? Но вот как вам такая сценка. Перечисляя предков Принцессы — невесты Короля, Министр нежных чувств говорит: «Генрих Черт Побери» — «Черт Побери? За что его так прозвали?» — удивляется Король. — «За его подвиги!» — бестрепетно отвечает Министр. Какой же власти не хочется, чтобы любое ее свойство или отправление подданные прославляли в веках как подвиг?.. Вот и обиделась Власть, Власть вообще, за Власть всякую.

Конечно, Шварц работал советскому канону вопреки и четко наоборот. Вот например, требовался тогда герой именно из народа, а у Шварца все главные герои и говорят, и мыслят, как записные интеллигенты, даже если и числятся ткачами какими-нибудь. А вместо конфликта социального у него в пьесах главный — конфликт нравственный, хотя советская пропаганда внушала подданным, что о бесклассовой морали может только враг разглагольствовать. Или вот еще: массы (народные). По советскому канону, массы народные — это всегда хорошо, даже если они и пока что темные. Ничего, просветят и к новой жизни их вожди поведут. Между тем, у Шварца массы предстают явлением мрачным, косным и подлым порой до самозабвения. Вот, например, пьеса «Дракон» (1944 г.), где на борьбу с Драконом выходит отдельно взятый герой, а массы народные очень даже Дракона поддерживают — кто из страха, а кто из соображений очевиднейшей выгоды.

И еще. В сказке, что советской, что просто «народной», Добро обычно побеждает безусловно и окончательно. Всегда как бы согласно принципу действует: «Никогда не было, и вот опять». А у Шварца Добро тем уже побеждает, что самим собой, Добром, среди всяких масс и драконов остается и от Зла спасается. Неабсолютная победа у него, у Добра, в пьесах Шварца вырисовывается. Грустный взгляд на природу вещей (и людей) у Евгения Шварца — совсем ведь трезвый, несказочный! Впору тут Франца Кафку вспомнить.

Но нужно внести поправку принципиальную. Кафка похож на подростка, который еще не имеет опыта переживания (и преодоления) трудностей, для него жизнь — сплошная казнь и трагедия. А Шварц похож на ребенка из «Голого короля»: для него жизнь — в первую очередь праздник. Светит солнце, мама дала конфету, толпа нарядная вокруг, да еще вот и король голый выходит. Смешно же и весело! Как такой радостью с окружающими не поделиться? Разве ж ребенок понимает, что своей честной фразой он целую власть свергает? Так же и Шварц: при всей горькой мудрости он верит в хорошее, любит хорошее в жизни и в человеке и, пусть наивно, но искренне, призывает нас делать так же, как он. Вот смысл самой известной пьесы Евгения Шварца — «Обыкновенное чудо» (1954 г.), которую он посвятил своей второй жене Екатерине Ивановне Зильбер.

Обыкновенное чудо произошло и с карьерой Шварца. На втором съезде советских писателей (декабрь 1954 г.), вскоре после смерти Сталина, поэтесса Ольга Берггольц сказала: «Вот жалуются на драматургический голод, на отсутствие хороших пьес. Но совсем забыли, что у нас есть такой драматург — Евгений Шварц». И тут Шварца вдруг все залюбили. Но и время было новое, «оттепельное».

Если кратко сказать о значении Шварца как писателя, то можно так. Он был хранителем интеллигентской гуманистической традиции в нашей культуре, которая позже расцвела в творчестве Б. Окуджавы и Г. Горина и стала предтечей перемен в нашем обществе — все-таки перемен, наверное, к лучшему. Согласно этой традиции главное в жизни — человек, а не власть, как бы она себя ни прихорашивала. А если совсем просто о Шварце сказать — то как не вспомнить слова, с которыми к нему обратился М. Зощенко: «Женя, я знал много талантливых, блестящих людей. Но вы, Женя, еще и очень хороший человек! Запомните: вы ОЧЕНЬ хороший человек!»

4.10.2021