Юра Дзоз : 48 часов. Глава1

Старые приятели.

Киев. В ресторане гостиницы «Премьер палас» обедают двое мужчин. Предприниматель, торговец зерном, в прошлом криминальный элемент по кличке Барсук, Николай Николаевич Барсуков. Совладелец юридической конторы «Зыков и партнёры» Роман Юрьевич Зыков.
Барсуков говорит:
— Просто запарила, понимаешь. Сил нет, ей богу, — Косится на телефон, только что говорил с женой. — Отпуск, вдвоём, и всё тут. Душит. Хоть домой не приходи.
— Без путёвки, — добавляет Зыков.
Смеются. Ещё по одной. Будем.
— Ну и слетал бы. Чего ты? — Безразлично спрашивает Роман. — Особенности семейной жизни.
Зыков смотрит в тарелку, внимательно режет мясо, так аккуратно, словно за ним наблюдают, и будут оценивать.
— Вот ты молодец, Ромка, не женился. А я, — Барсуков выпил. — Любил Светку, а потом перестал. Не учёл этот момент, понимаешь.
Зыков кивает.
— Не оценил стратегический риск, — поднимает глаза.
Смеются.
— Ваши душонки конторские любовь оценивают. Я не оценивал.
— О том и говорю.
Смеются.
— Так. Ладно. Давай по нашему, что там. Говори. Оценил ты стратегические риски или нет?
Зыков заканчивает кушать, отирает рот салфеткой. Пьёт воду.
Говорит:
— Сделку проводить стоит даже с учётом пассива.
— Не нравится мне это слово, — Барсуков кривит лицо.
Его могучая туша нависает над столом.
— Что это такое вообще?
— Недостроенный промышленный объект. Что-то начали и не закончили. Совок распался. Из окрестных сёл все выехали, там мало кто жил, а теперь давно уже никого и ничего вокруг. До ближайшего посёлка 70 км. Николаевская область.
Николай Николаевич Барсуков слушал внимательно. Лицо кривил, хмурился. И слушал.
— И мне что, его впаривают? Зачем мне его впаривают?
— Ты же хочешь купить недостроенную причальную стенку с землёй, так?
— Ну.
— И цена тебя устраивает, верно?
— Можно было и ниже, но да.
— Ну, тогда придётся тебе забрать и эти катакомбы. Это один имущественный комплекс, хоть и в разных местах. По документам. Разделить дорого и сложно, но главное зачем? Продавец понимает, что объект — в степи Николаевской области ценности не представляет и оценил в пять тысяч долларов, по остаточной стоимости металла.
Николай Николаевич Барсуков человек не большого ума, но великой хитрости и упорства. Где не понимал, там разбирался. Ничего другого.
— Не понимаю. И всё.
Зыков посмотрел с улыбкой.
— Тебя ведь устраивает цена, так? Ну, тогда не понимаю я.
Улыбка исчезла.
— Продавец окончательно распродаёт активы, выезжает из страны. Ни времени, ни желания у него нет возиться с деталями. Он цену сбросил, чтоб этого не делать.
Барсук не слушал, он взял со стола мобильный, набрал номер.
— Я знаю, как поступлю, — слушая гудки, говорил Зыкову, а потом в трубку: — Привет Валерий Михайлович. Подскочи. Да. Сейчас. Обедаю. Ага. Давай.
Звонил он директору института Промешенных изысканий Валерию Михайловичу Вяткину, который спешит и вскоре появится. Институт частный, собственность Барсукова. Занимаются экспертизой зерна, вообще экспертизой. Есть технические специалисты, аналитики.
— Пошлёшь своих?
— Институтских. У них там спецы по оценке есть. Пусть глянут. Я битый, понимаю. Разное бывает. Пусть мотнуться, составят отчётец, они мастера. Два дня максимум, и назад. Всё равно нам на следующий четверг с этими…
— Понятно, — Зыков потянулся за бумажником. — Охота тебе людей зазря палить, давай. Мне всё равно. Там пустота и железяки валяются. Смотри, если хочешь. Я скажу, чтоб предупредили сторожей. Если там есть сторожа. Извини, поеду.
— Валяй.
— В среду вечером я позвоню. Сбрось мне отчёт твоих специалистов.
— Брошу.
— До четверга.
Барсуков кивнул и налил себе ещё водки.