отец Онаний : Про мои работы в Израиле (если коротко)

Первая моя работа была в доме престарелых и про нее я много чернухи писал уже. Тогда я жил в городе Цфат и другой работы там просто не было. Потом я переехал в пригород Тель-Авива и успел перепробовать много разных работ.
Первая, после переезда, работа была связана с рекламой. Я нашел объявление в интернете, требуется сотрудник для того, чтобы раздавать и разносить листовки и другие рекламные материалы в районе больницы Вольфсон.
Возле огромного больничного комплекса меня встретил мужичок, похожий на героя из фильма «Брат-2», который говорил Даниле «мы русские не обманываем друг друга». Так вот, он объяснил мне, что он представляет некую фирму, которая в свою очередь предоставляет услуги сиделок для больных, дневной и круглосуточный уход с почасовой оплатой. Моя задача - раздавать у входа листовки, вдруг кто-то из родственников заинтересуется, а после нужно будет пройтись по отделениям и разложить листовки там, на видных местах.
Работа- тьфу, легкотня. Пару дней я делал ее за два-три часа и сваливал, а на третий день меня взяли.
Я, как ни в чем не бывало, расхаживал по отделениям и раскладывал красивые буклеты. При этом чужие буклеты нещадно убирал куда подальше. И вот прибежали два охранника и скрутили меня. Что за нахрен. Привели они меня в подвал, а там мониторов, как в космическом корабле. И давай показывать меня по всем телевизорам куда я ходил и что делал. А я иврит знал вообще херово. Через пень-колоду. Оказалось. Что у них в больнице есть договора с определенными фирмами, которые платят за рекламу, а то, что я делаю - не законно. В общем сжалились над свежим репатриантом, который клялся и божился, что он таки еврей такой, что век воли не видать, а сам крестик прикрывал всё это время. Отпустили меня.
Я вышел, и давай звонить этому мужику, который меня нанял. Он меня выслушал и трубку повесил. А потом и вовсе отключился. Абонент- не абонент.
После этого я нашел объявление, что на фабрику требуется рабочий. Опыт работы- не нужен. Приезжаю я в какие-то ебеня, куда-то за Бней-Брак, а там птицефабрика. Повели меня в цех, выдали резиновые сапоги и совковую лопату. Рабочее место было возле жёлоба, по которому постоянно тёк ручей из яиц. Жёлтая река. Но периодически случалось, что попадались кровавые яйца и вот это я должен был отслеживать, вылавливать лопатой и откидывать.
После целого дня на берегу жёлтой реки с кровавыми карасями я понял, что если еще раз туда приду, то у меня поедет крыша.
Потом была фабрика мебели, где-то в районе Реховота. В Израиле много небольших фабрик и заводов, которые работают как конвейер. Мебельная была не исключением. Поставили меня на пистолет. С потолка свисал пистолет с клеем и мне по конвейеру прилетала часть дивана. Которую я очень быстро должен был проклеить по периметру и отправить следующему дрочиле. Не отойти, не почесаться. Иначе что-нибудь да проебешь. Начальник – надсмоторщик, пиздеть ни с кем нельзя. Короче, на следующий день сюда я тоже не вернулся.
А потом мне подвернулась ночная работа в Хилтоне. Хорошая работа. За ночные смены платили в полтора раза больше, а ночью работы было меньше. Я работал на кухне. Мыл полы, посуду, выносил баки с мусором. Было вполне неплохо. На работе нас кормили, а в шабат была даже подвозка до дома.
Параллельно я нашел еще одну работу- в день. Уборка в полицейском участке. Центральный полицейский участок Тель-Авива очень красивый. Но убирать его – огромная морока. Он весь из стекла, на котором видно всё.
Утро моё начиналось с тира. Я брал ведро и шёл собирать гильзы. Потом я вылизывал до блеска кошачьих яиц два зеркальных лифта. Потом были два лестничных пролета на высоту четырех этажей. Несколько офисов и КПЗ. Про КПЗ вообще отдельная история. Сидящие в КПЗ там не убирают. Наоборот, во время уборки их перегоняют из одной камеры в другую. У сидящих трехразовое питание и сигареты. Камера на двоих, двухъярусная кровать, стол, два стула, унитаз и душевая кабина. Всё это, примерно десять метров квадратных. Я на тот момент снимал комнату меньше за две тысячи шекелей.
Правда в полицейском участке я долго не продержался, посрался с начальником, который постоянно припахивал меня помогать арабским уборщицам, очень ленивым и медлительным. Я стал от него гаситься в подвале на стоянке. В итоге он лишил меня премии. А я послал его нахуй и ушел.
Приютил меня Вовка на центральном почтовом отделении. Работа была схожая, только лишнего мне никто не подсовывал. Убрал своё и сиди кури, лишь бы не на виду. Единственный минус был – добираться не удобно. Я заканчивал в Хилтоне в шесть утра и в пол седьмого мне надо было быть на почте. В общем, через месяц я подошел к Вовке и попросил найти что-нибудь поближе. Он подогнал мне Министество Юстиции, где я проработал последние два или три месяца. В Минюсте было лениво. Иногда можно было обнаружить написанное пальцем на мониторе- «вытрите пыль, пожалуйста». А однажды, я случайно зашел в туалет, где не закрылась кошерная женщина. Она заорала как сирена, а я почему-то сказал «шев, шев», типа «сидите, сидите». Как-то на автомате.
Больше работ у меня не было. Но и это довольно плотно за год с небольшим. Я тогда так заебался, что взял пять дней больничного. А больничный в Израиле дают изумительно толерантно. Звонишь в больничную кассу и записываешься к врачу. Я уже заранее целую историю придумал про больную ногу, про спину. Прихожу к ней с заученным текстом, а врач у меня спрашивает: «вы, наверное, устали? Вам хватит недели?». И я молча кивнул гривой. В конце концов больше недели мне тогда бы и не оплатили, не наработал.
Так вот, вышел я от врача, и пошел в турфирму. Купил пятидневный тур в Испанию, на побережье Коста-Браво и после твёрдо решил не возвращаться.
Из Испании я прилетел обратно, за день собрал вещи и улетел в Россию. Было это почти десять лет назад.