Шева : Где-то в Испании

В их туре это был третий город.
И, соответственно, третий собор.
Комов уже понял, что самым главным и величественным зданием любого испанского города со средневековой историей является готический кафедральный собор.
Как правило, возвышающийся над крышами жилых домов города двумя высоченными остроконечными шпилями.
В третьем по счёту соборе впечатления Комова начали двоиться.
Казалось, что многое ты уже видел в предыдущих городах.
Как бы - дежа вю.
Тем более, что здание очередного собора было традиционным, можно даже сказать, классическим.
Чтобы конструкция выдержала огромный вес высоких сводов, применена система внешних пилястров и арок; вокруг внутренних хоров, в которых находится главный алтарь из чёрного мрамора, расположена галерея с примыкающим к ней венцом часовен; над кругом часовен, создающим впечатление цоколя, возвышаются отдельные контрфорсы, переходящие вверху в арочный свод с множеством вершин, между которыми видны окна главных хоров с ажурным орнаментом и богато украшенными фронтонами.
Высокая, изящная кровля, начинающаяся на высоте боковых нефов.
Несколько саркофагов с захоронениями останков архиепископов еще тех, давних лет.
Как бы всё - как в других местах.
В то же время ум подсказывал, что архитектор, время постройки, материалы, скульптуры, фрески, витражи, да и, в конце концов, место - разные. Поэтому хоть совпадения и не случайны, но они, по большому счёту, концептуального плана, а в конкретике таки существенно отличаются.
Величие, строгость, полумрак внутри собора почему-то каждый раз вводили Комова в странное состояние.
Подавленности, что-ли.
Обилие на стенах табличек Keep Silence!*, безмолвное мерцание электронных свечей, приглушенный говор гидов будто неназойливо, но настойчиво советовали тебе, - Нишкни, червь! Засунь своё сам знаешь куда! Внимай великому!
Отстав от группы, Комов подошёл к центральной части собора. Стал под куполом и поднял голову вверх.
Роспись под куполом, причудливо освещённая разноцветьем витражей, была величава и торжественна.
Иисус в развевающемся хитоне, его сторонники, чуть поодаль - враги.
Так и подмывало канонически сложить ладони вместе и благоговейно подняв голову, прошептать какую-нибудь молитву.
Под Ave Maria хора.
Но католических молитв Комов, конечно, не знал. Как бы - без надобности.
Неожиданно приподнятое и возвышенное состояние Комова было нарушено самым удивительным образом.
Он заметил, что в ногах Иисуса что-то шевелится!
Тихонько, почти незаметно, но под порывами небольшого сквозняка, гуляющего там, в вышине, что-то подавало признаки жизни.
Прищурив глаза, Комов начал всматриваться.
И, через какое-то время, рассмотрел.
Это была собака.
Терьер.
Нет, не крошечный той-терьер а, скорее всего, джек-рассел.
Белый, с коричневыми пятнами и почему-то зелёными лапами.
Настолько мастерски выполненный в виде надувного воздушного шарика, что он естественно вписывался и в роспись, и в блики от витражей.
Комов осторожно посмотрел по сторонам.
Кроме него собаку никто не видел!
И тут он вдруг вспомнил слова гида, что вчера, по случаю празднования Святой Девы Марии, возле собора проходил торжественный крестный ход, а затем в самом соборе состоялась праздничная литургия. Многие местные прихожане пришли со своими детьми и внуками.
Вот, видно, какой-то малой карапуз Хуанито, или такая же сопливая Кармелита вошла под своды собора с собачонкой на верёвочке, да и упустила потом ненароком.
Наполненная гелием фигурка и рванула вверх, под купол.
А уже гуляющий под куполом лёгкий ветерок и пристроил её в ноги Иисусу.
Молиться Комову напрочь перехотелось.
Наоборот, на душе стало как-то…
Весело и радостно.
Комов еще раз посмотрел вверх.
Зелёные лапы тихонько шевелились.
Казалось, собачонка перебирает ими.
Семеня перед Иисусом.
Без поводка.
- Как живая! – восхищённо подумал Комов.

Он вышел на улицу.
После строгого полусумрака собора агрессивные, даже наглые солнечные лучи и пронзительная синева безоблачного неба казались еще ярче и радостнее.
Комов расправил плечи, с удовольствием вдохнул свежий утренний воздух.
Повернулся и еще раз посмотрел на величественные готические шпили собора.
Как раз в этот момент колокола собора начали выводить свою незатейливую, но вместе с тем загадочную мелодию.
Неожиданно подумалось, - Господи! Ведь какой малости надо, чтобы всё заиграло совсем другими красками!
И вспомнив зелёные лапы, не выдержал и улыбнулся.
Вдруг возникло чувство дежа вю, - будто когда-то с ним, или с кем-то близким и хорошо знакомым уже было что-то подобное.
И тут он понял, с кем могло быть то же самое.
С Герасимом.
Не тогда, когда утопил.
А тогда, когда нашёл.
И прикипел.
Душой.




*Соблюдайте тишину!