Az esm : Этой июльской ночью не будет дождя

Низко, сурово свинцовея, собираясь в тяжёлые клубы налитые влагой густились дождевые тучи. Двоясь черными хвостиками, ласточки реяли и попискивали низко, трясогузки и голуби хаотично семенили по асфальту, а чайки парили, нарезая круги.


Сидя в парке Петергоф, шестидесятилетний, но ещё бодрячком бывший сварщик, а теперь секьюрити, проще говоря охранник большого универсама Азуолас Кестутиевич Пагирайтис ( в универсаме подпольная кличка Попугайтис), пребывал мысленно погруженным в умственные рассуждения о том, что поздний, в возрасте за шестьдесят лет развод- дело несомненно тяжелое, но всё же ему обошёлся малой кровью, потому, что молодая, не по его годам( а ей было за сорок) вторая супружница смогла отсудить только пятилетней давности автомобиль, о чьей ценности и фирме –производителе не стоит распространяться, хотя это была «Шкода», не думается , что следует уточнять, какая именно модель, зато его двухкомнатная квартира в одной из послевоенных двухэтажек в районе Нарвской неподалёку о «любимого места отдыха» петербуржцев и гостей культурной столицы досталась ему, «Шкода» кстати была «Фелиция».

Пагирайтис уныло созерцал деревья парка, сопровождал взгядом своих бесцветных , с большими мешками внизу глаз безысходно и невыразимо смердящего,находящегося перед порогом вечности по по причине полной спившести, сбухавшести, опущенности, бездомности и грехопадения, а также скатывания ниже плинтуса по социальной лестнице и биосферной сопринадлежности к другим людям до состояния абсолютно нечеловеческого, премерзостно пахучего, с ввалившимся носом, наряженным , в несколько курток, не взирая на лето, бродягу который деловито собирал в фирменный пакет гипермаркета металлические банки от напитков.

Пагирайтис рассуждал про себя, что стоит начать выпивать, пить, прикладываться, а затем бухать, то при неизбежном для озлобленных агрессивных натур, которых люди сторонятся, а точнее от которых как от бешенных псов шарахаются не сведущие в истинной мужчинкости , навечно нахлынувшем одиночестве - жена ушла, дочка от первой жены в Италии, в каком –то Кальдонацо, куда забрала и свою мать, зато магазин с водкой в соседнем доме, что на Нарвской, где маленькие уютные дома с чистыми подъездами, без лифтов и суеты, район уютный, рядом с ним зелёный массив и река с дикими утками, так вот- стоит начать бухать и ты незаметно превратишься вот в такого шарамыгу.

Бродяга напоминал выбитостью зубов и саморазрушенностью собственной плоти орловского рок н рольщика Ступу. Только Ступа был кайфовый торчок с творческими началами. Пагирайтис любил включать Ступу во всю мощь динамиков в пять тридцать утра, чтобы соседи хапнули духовности. Ибо не надо спать, раз он не спит.

«Значит всё дело в творчестве», - шевельнулась мысль в ясной, всегда рассуждающей логично голове Азуолуса Кестутиевича.


Женщина приятного для восприятия существ противоположного пола таких вот грубоватых , не побоюсь этого слово брутальных натур пошиба нашего Азуоласа, была сухопарого телосложения, примерно его возрастной категории, добротно одетая из секонд хенда с планшетом в ярко розовом футляре. Она томно приземлила свободные, излишне теплые не по сезону джинсы с сильно завышенной талией, хотя талии у неё не было, на скамью рядом с ним.

Мега суппер гиппер маркет, в котором наш герой ежедневно созерцал сорок шесть камер видеонаблюдения , в тот день в нём не нуждался, в одиночку пить пиво Азуолас считал моветоном а курить уже не позволяло сердце, предполагалось, что если жертва не пришла бы, он пойдёт домой и будет терзать компьютер, сочиняя хитроумную историю, полную фривольных соитий, разбитых лиц, из жизни грозных, наводящих ужас на весь Питер бичелов-кистевиков и прочих гротескных персонажей, которые он корреспондировал на один контркультурный сайт со спиртометром для оценки посконности креатива под никнеймом «Sukkub 555». Это занятие заполняло душевную пустоту по вечерам.

У Азуоласа был свой круг почитателей. Материала прозы про похождения городских отморозков с погремухами Огрыз и Аста хватило бы уже, будь эти истории напечатаны на отдельный том, но времена, когда публика набрасывалась на такую литературу прошли и предложений от издателей не поступало.

Пагирайтис уже подумывал, а не навоять ли ему фантастическую сагу в духе Стальной Крысы или даже «Дюны», чтобы он, Азуолас Пагирайтис даже после ухода в мир иной был бы помнимым и почитаемым.

Надысь , сидя на своём флэту перед компьютером, наш сварщик, у которого на бывшей работе в металлоцеху была погремуха «Брезентовый Гладиолус» , вдохновляясь насохраненной при помощи «сейф фром нет хелпера» музыкой из ю тьюба и коротая вечер в обществе пушистой трёхцветной кошки периодически посматривал на невыключаемый телеэкран с «Россией -24» , который обычно шёл без звука, но пульт хранился под рукой, но всего днем раньше Азуолас записал в дневнике- большой в кожистой синтетической обложке тетради наливной китайской ручкой:

«Когда нет конкретных задач мы мыслим так, как будто смотрим фильмы. Мозг склеивает обрывки воспоминаний. Интересно что мозг стирает в первую очередь, запахи, звуки? Иногда я медитирую и пытаюсь уйти в память, в детство, в далеко, но это только внутри меня. Настоящее остаётся и доминирует. Люди рождаются, если они нормальные люди, то они неизбежно начинают ходить по поверхности планеты, преодолевая закон Ньютона. А ещё они научаются говорить и совершать различные действия. Но я хочу понять, как работает психика. Кто и как склеивает эти фрагменты? Почему одни тревожны, другие спокойны и радужны? Может это зависит от погоды?

Пронзительная, почти ослепительная ясность утра не предвещала дождя. Пятое июля уже пятый день середины лета. В какую минуту человек начинает сам у себя красть радость? Человек впускает в себя страхи, нет не фобии, а именно страхи. Человек начинает думать, что что-то плохое случится. В человека закрадывается тревога. Мы, как говаривал Герман Гессе должны внутренне очистится детством, совсем ранним детством. Не буду цитировать дословно, ибо суть мысли сохранена. Я открыл шторы и включил свет. Идёт дождь, здесь в районе этой котельной не очень проходимое место, так что заглядывать в окна некому. Моё шестидесятое лето. Я отчётливо осознаю, что каждый миг уникален и как -то отчетливо и пронзительно люблю жизнь. Дождь кончился и пора закрывать окно».

Бальзаковского возраста дама с собачкой типа «мопс» без маникюра, почти не накрашенная «дышала духами и туманами», нарисовалась летним ранним вечером, когда хорошо дышится после ливня.

С дамой он был заочно по сайту « Сермяжный неомодернизм». Она корреспондровала на этот сайт милые фантастические истории и многочисленные стихотворения, звалась в реале Юлия Анатольевна Полтавская и писала свои нетленные опусы под сетевым псевдонимом «Нещадная Убивица». Прознав, что фантастка гнездится в Питере, коварный Пагирайтис ловко плёл паутины льстивых комментариев, чтобы заманить фемину в своё садистское логово.

Не привыкший к долгим ухаживаниям, Азуолас, не пускаясь вокруг да около, пригласил даму к себе. У него была в баре бутылка пятидяситиградусного «Суктиниса» и начатая бутылка рижского бальзама. Суровый металлист Азуолас пригласил даму проследовать к нему в дом, показав клумбу с цветами во дворе, которую он из любви к искусству создал. По дороге, рассчитывая пробудить в даме сентиментальность, читал ей из поэта Неместного.

Дома Азуолас организовал скромную поляну из мойвы, запеченной в фольге свинины и майонеза.

Дама выпила пятидесятиградусную настойку, осталась ни в одном глазу, но поведала следующую историю:



« Человек, не стремившийся к скрытому и потаённому, не увидел и очевидного. В далёком начале восьмидесятых папа купил новый телевизор. Телевизор был дорогой, назывался «Горизонт -723» и занял место телевизора «Восход», который перекочевал в дедушкину комнату.
Я хорошо помню, что вышла из ванной, что был вечер и мои домашние за исключением дедушки, который в том году ещё работал, охранял в военизированной охране завод «Электприбор», домашние смотрели передачу «Очевидное-невероятное». И в этой передаче несменяемый её ведущий профессор Капица. Рассказывалось и показывалось в передаче буквально следующее. Едет железнодорожный состав. Ночь. Машинист спит. Поезд идёт через безлюдную местность с редкими населёнными пунктами. И тут в луче прожектора молодой машинист видит белую фигуру. Разбудил молодой помощник опытного машиниста и оба видят одну и ту же картину-женщину в белой одежде, которая стоит, широко расставив руки. Тут они оба начинают смотреть в окно-смотрят женщина увеличивается в размерах, видно даже, что рот у неё открыт, будто что-то кричит она. Нажимают наши машинисты на тормоза, «постой паровоз, не шумите колёса!» Выскакивают машинист с помощником на железнодорожную полосу. Смотрят, никого нет. И стали машинист с помощником действовать следующим образом-один с фонарем идет по рельсам, а другой медленно ведёт состав вслед за ним. И выясняется, что привязал отчим дитя своё к рельсам, чтобы таким образом от него избавиться. А фигура в белом-было ничем иным, как духом матери, пытавшимся(и главное, не безуспешно!) дитя своё защитить. История закончилась, как говорится, «хэпи эндом», дитя спасено.
Передачу эту ещё целую неделю обсуждали у нас в семейном кругу.
По прошествии времени, я уже про эту передачу забыла, но случай с ней имел неожиданное продолжение, когда я уже выросла и была студенткой художественного училища в далёком городе Пенза. Девочки-соседки по комнате обсуждали, что, дескать, сам Капица сказал, что такой передачи не было. Только тех, кто сам видел передачу, где было опровержение, я не встретила, а из числа воочию видевших эту передачу была только я.
Из всего этого вытекает только одно «очевидное,-передача» была, а опровержения, что такая передача выходила нет. То есть реально никто не видел именно опровержения и именно опровержение и является слухом.
То есть при более пытливых расспросах очевидцев опровержения этой передачи выходило, что они что-то слышали и рассказывают это для поддержания беседы.

С примерно шестого класса средней школы главным моим увлечением стала уфология. Я начала собирать и просеивать все сведения об инопланетянах, которые мне только удавалось добыть. Могу сказать с полнейшей уверенностью - в девяноста девяти процентах случаев из ста разговоры о пришельцах- досужие домыслы.

Короче начну по порядку. Первое, с чем сталкивался советский человек, начавший интересоваться инопланетным были отпечатанные на машинке или каким –нибудь иным кустарным способом лекции Владимира Георгиевича Ажака. Насколько они научны? Можно ли им доверять?
Могу сразу сказать, что в очень малой части. Простейшие выводы, которые можно сделать уже из первых работ по НЛО следующие: основных типов инопланетных летательных аппаратов всего два- диски и сигары. И летают они по разному. Сигары ундулируют, то есть совершают резкие хаотичные движения, а блюдца летают более плавно. К тому же сигарообразные аппараты почти, что не приземляются на поверхность нашей планеты, а диски очень даже приземляются.
Забегая вперёд хочу сказать, что один из главных выводов, которые я сделала это тот, что те инопланетяне, которые нас регулярно посещают, общаются между собой не вербально. Если перевести на более простой язык, то они вообще не используют язык, как знаковую систему».

У Азуолуса брать в квартире было особенно нечего, к тому же он решил, что дама уже полностью поддалась его чарам и пошёл в магазин за водкой, которой предполагал ужрать жертву, а сам только имитировать, что пьёт.


Резвым молодым фавном сгонял он в соседнюю двухэтажку, где на первом этаже располагался продовольственный магазин. Продавщица с голосом как у железного ведра, когда по нему бьёшь кувалдометром и изрядно полная и прокуренная , знала, что общаться со столь агрессивным и скандальным, а также вспыльчивым типом, как Азуолас на темы не касющиеся торговли и отпуска товара не стоит и, посчитав мелочь, поставила перед ним черный целлофановый пакетик, демонстративно пересчитав сдачу до мелочи.

Вернувшись домой, Пагирайтис обнаружил, что дама слиняла. Женщины они как кошки, чувствуют, когда приближается стрём. Азуолас мечтал пролиться на на эту фантастку золотым дождём из глубин своей души, а она ушла.

«Во всём виноваты инопланетяне»,-так подумал Азуолас Кестутиевич, - чугуниевые были у меня отнойды. Ничего, выловлю её в городе и плюну ей в фейс пищеварительной слюной. Даже если в метро, всё одно- плюну.»