Корень Белкина : пятистенок

знаешь, страшно...
не от одиночества
и не от того, что мир - оглох,
на рассвете горькое пророчество
притащила стайка воробьёв,

солнце подвывало им, фальшивило,
ветер ритм на клочки порвал,
слов пустых пошла возня мышиная,
крысы, превратившие в подвал
церкви деревянные старинные,
избы пятистенные, где хлеб
под иконами (не под картинами),
лоб перекрестив, ел Человек,

а потом с некрашеной столешницы
грубой заскорузлою рукой
нежно, осторожно, словно женщину,
крошки обнимал - все до одной,

тёмный был? да полноте -святейшество
нынешних отмытых до вранья
так смердит, что истины простейшие
превратились в скопища гнилья,

врезать бы по кумполу тюленьему,
дать пинка, чтоб весь в дерьма холмец,
да как гаркнуть: "Суки! Охуели -вы!,
это же не жизнь! это - пиздец!"

Скот и тот ревёт слезой горючею,
чуя неизбежный свой конец,
плачет даже в огороде чучело,
тряпками распятое на крест,

крыса никогда назад не пятится,
коли сдохнуть - станет биться вхлам,
что же мы какашками-то катимся
без сопротивленья в тарарам,
жалуемся по пути наклонному -
не туда пастух овец ведёт,

быдло! не снабжается соломою
перед тем, как забивают, скот