Вавилен Гламурский : 118

«Вот в чем прелесть этого
путешествия вверх
по лестнице луны.»



Времени губка, впитавшая губ кровь,
влажною стороною падает на пол
комнаты 118: стыки углов,
плен потолка, и побеленных стен трапы.
Шизофрения?- бледнее себя самой,
зеву эона отдавшись девой и кормом,
чёрного неба царица (путана\моль)
дразнит диезом девиза - домов балконы.
Галлюцинации - дней обретают вес,
жанры иллюзии - лиц сочетают рифмы,
тесно в смирительной плоти, но пусто - без,
словно дыра в тишине, или #стрим#вЛимбе.

В чаще сознания прячется слов спрут,
то пробуждается, то погружаясь ниже
грунта, конвульсией щупалец сводит в круг
точки омеги и альфы. Сквозь нас, иже,
плавится смеха оскаленная стезя,
акупунктура мгновений уводит к вирту,
смерть раскрывается в сказочный кинозал,
в фотоальбоме страницы смертей выдрав.
Чаша любви, чаша тлена и стопка строк –
не было бы перебора до опохмела;
с синей каёмкой, когда подают платок,
то намекают – всему есть не время, но мера.
Времени нет. Есть – кино, домино, вино;
сцепка событий, но с чем, и в какую тару?
Тем, кто спешит составлять топографию снов
будет непросто на карту вносить фракталы.

Вобщем, Садовая, дом 302-бис
(если не помнишь маршрута – не стоит ехать):
сливки богемы, брутальное зашибись,
пойло, печеньки, разборки, и летка-енка.
Варится варево. Повар, его эскорт,
ингредиенты сплавляют градусом силы.
Но в 118-й всякий дурацкий понт
старушки Селены, всё-таки, интенсивней!
Если иначе сказать - хоть пляши\хоть плачь\
вымпелом взвейся на ярости дней флагштоке,
всё пережитое – стрёмный, унылый patch,
часть протокола Blockchain, смарт-контрактный токен…

- Пыль. Ах, какая здесь пыль, нет гнусней страны,
боль (френалгия?) от небытия потери.
Центурион, ты такие же видишь сны?
Если такие же, то, почему – не верим?