Корень Белкина : Под тонкой кожей (отрывок)

­­под тонкой кожей осени рассвет
пульсирует прожилкой на запястье,
ветра орут, срываясь на фальцет,
до хруста выворачивают пасти,

темно, промозгло, ветрено - внутри,
тоскливо и не прибрано - снаружи,
и никуда не хочется идти,
ничто неважно и никто не нужен,

заученность движений от и до -
последствие пожизненных привычек,
обшарпанный холодный коридор
однообразен и философичен,

патрона пустота под потолком
свела на нет необходимость шторы,
когда ты можешь говорить с котом,
к чему вести с другими разговоры,

когда ты можешь жить под колпаком
стеклянным в ограниченном пространстве,
так важно ль беспокоится о том,
кто за стеклом измазан был на царство,

маниакальный и враждебный страх -
у времени кататься на закорках -
в пробабкиных пылится сундуках,
пока не извлекается ребёнком
опасливо, и взвесив втихаря
все за и против непосильной ноши,
из ветхого опального старья
он примеряет смертные одёжи,
несоразмерно груб суконный крой,
но вечность не нуждается в примерке
и куклы, увлечённые игрой,
перевели до нужной метки стрелки,

часы на башне сосчитают всех,
ослепит медью духовой оркестр,
на перекрёстке четырёх потех
живых и мёртвых наспех перекрестят,
потом по опустевшим площадям,
по улицам центральным и проспектам,
согласно спискам и очередям,
пойдут "дворяне" и "интеллигенты"
( сословия превысшего сего)
с заплечными горбами и со взглядом,
процеженным до отрешённого
чрез копоть обречённого парада,

январский снег смолчит под каблуком
до скрежета зубовного асфальта,
и тишина зависнет пауком
над заспанным мирком районов спальных,
там, в детских, озоруют сквозняки,
играют в жмурки бывшие соседи,
бодягой растирают синяки
на постоянно падающем небе