Казимир Рандудовской : Ф. М. Достоевский о Рахманинове

Федор Михайлович заходил. Рассуждал о Рахманинове.
Говорит, музыка – чистый мёд. Прям рокенрол. Почти как Киркоров, только - лучше. Мощь и трепет. Он сложил из узловатых пальцев «козу» и замахал ею в воздухе.
Я усмехнулся: «Батюшка, ежели Вы так в Консерватории себя будете вести – нас выведут»
«Не выведут, – грустно ответил Достоевский, - мы туда не попадем. Там Иван Бессонов 2-й концерт Рахманинова играет. А билеты на Ивана Бессонова мы с тобой - не укупим. Иван Бессонов стоит как вагон титана или даже два вагона. Так что – охолони и будем вкушать тёплое и ламповое. На дому.»
С этими словами он заволок в комнату допотопный облезлый граммофон, поставил на него замызганную пластинку и стал яростно вращать ручку.
Я с изумлением смотрел на классика. Было в этом что-то неуловимо автомобильное.
Граммофон, наконец, прокашлялся и завелся. Оглушительный треск и шипение заполонили комнату. Музыки было почти не слышно.
Я, не желая обидеть Федор Михайловича, с видом знатока небрежно поинтересовался: «Это Первый Концерт, 1888 года?»
«Второй, Казимир Збигневич, второй! Как же вы в музыках не разбираетесь!» - возбужденно всплеснул руками старик.
Пытка продолжалась минут сорок. Под конец появились кошка Мьянма и болонка Пися. Мгновенно сориентировавшись в ситуации, болонка завыла в унисон с граммофоном, а кошка Мьянма потерлась о мою ногу и укоризненно промурлыкала: «Полноте, хозяин! Своим необузданным аудиофильством вы подвергаете гармоничные отношения в нашем доме неоправданному риску. Смотрите, болонку Писю того и гляди вырвет…»
Тут адская машина, наконец, заглохла. Болонка перестала выть.
Я перевел дух и посмотрел на ФМ.
Старик сидел в горделивой позе с сияющими глазами. «Качество воспроизведения, конечно, - говно-с….Но какова музыка!» Тут он поднял вверх указательный палец и значительно посмотрел на Мьянму.
«Шли бы Вы домой, Федор Михайлович, - строго сказала кошка – от Вас один эль скандаль и беспокойство. Пусть Вам экономка тайской настойки на кобрах накапает. Глядишь и отпустит… А мы деньжат подкопим и к Вашему 200-летию купим Вам на Ивана Бессонова билет!»
«Дак, сударыня, у меня ж 200-летие в 2021 году было» - растерянно сказал ФМ
«Значит, - к 300-летию, - невозмутимо продолжила Мьянма – Бессонов не доживет, конечно, но Вы ж знаете, земля Русская талантами не оскудевает, кто-нибудь другой Вам сыграет. Вы, главное – не нервничайте»

*********************************

Федор Михалыч погрузил зверскую аудио-машину на санки, слабо улыбнулся, затем произнес, глядя на кошку: «Настойка на кобрах, говорите?»
И ушел в темноту. Даже болонку не пнул на прощание.
Музыка, чего уж там говорить, - облагораживает.