отец Онаний : Сельская пастораль

На доске объявлений, специально для этого установленной рядом с автобусной остановкой и магазином, был приклеен единственный листок, явно вырванный из чьей-то школьной тетради, на котором не ровным, практически нечитаемым почерком было нацарапано: "Ложкова сосёт хуй. Плохо. Больше трёхсот не давать". И всё. Никаких тебе номеров телефона, адреса или кого спросить. Ложкова? Кто это. Тем более, что больше это походило на антирекламу.

К остановке прислонились двое. А и Б. Одинаковой степени потёртости граждане или товарищи, ну, никак не господа. Они будто подпирали конструкцию, как колонны, не давая ей сложиться пополам. Гофрированные листы остановки лязгали от ветра своими жестяными языками, мелкий дождик силился начаться, но лишь нагонял страх. Несколько собак, разного цвета и калибра, пробежали мимо и скрылись за горизонтом. Автобус опаздывал. Один из двух все-таки упал. Не удержался. От чего остановку немного тряхнуло, она громко цыкнул жестью, взмахнула оторванными крыльями, но все-таки осталась стоять на своём месте.

Сельская пастораль не нарушала законов природы. Она вообще ничего не нарушала. Всё было на своих местах, начиная от дурацкого объявления и заканчивая опозданием автобуса. В сущности, здесь никто никуда не спешил. У каждого было своё место, насиженное, тёплое и уютное. И, если взять венчик и всё хорошенько взбить, то, увы, не получится ни крем для торта, ни даже приличные сливки. Уйдёт та последняя изюминка, которая и придавала вкус. Вкус жизни.