Эдуард Жопов : Самая большая рыба

- Туварищи! Купи карпу-мутанту! С Енисев! Чистова мясу на шару – шадесят кило!

- Да другим прогоняй пустоту, дядя!

- А ну! Я тя!

Городской рынок закипал от жары. Мясные ряды плавились под тяжестью оранжевого луча социалистического солнца. Воняло несгоревшей свалкой. Бровастый мужик в выцветшей тельняшке поглаживал шершавое серебро акулообразного карпа. Не карп, а Ленин в Мавзолее: размер – страшно жить.

- Гражданочка в мужицких трико: купи карпу! – пробубукал мужик. - Три месяца щей без вшей буде!

Худенькая черноволосая Марина судорожно повернула голову на возглас базарного деревенского торгаша. Увидела рыбину – как шпагой с ядом дали в ягодицу! С пухлого рта студентки химбиофака сорвался протяжный крик белуги…

***
Деревенский вундеркинд Костик Беляев получил «троешный» аттестат зрелости. По случаю батя вынес шесть лупатых бутылок «патошного» самогона, собрал со скромного огорода «картох», огурцов-помидоров, «зеленушки», убил кирпичом утку-доходягу на коричневом пруду, запек крылатого «зверя» в последнем сапоге. Сели за скромный праздничный стол двумя дворами: Беляевы и Небеляевы.

- Костик, ехай в город. Книжки ж читаешь, - начал Анастас Небеляев. – Образованье, техникум, чтоб с животными лечить. У нас Маринка рукой коровам куда мы бабам – так оклад повышен и премия, а там и орден.

Батя важно промолчал: не подал виду, что зацепило предложение Небеляева. Все-таки, Костик – единственный сын, в хозяйство его, землю стегать ради пышных урожаев. А тут…

- Да куда мне, дядь Анастас, - отозвался Костик, а сам поглядывал на скорбное батино лицо – дюже кипит старик внутри. – Я тут, на хозяйстве. Займ чтоб, а там лошадка может, лотерея вещевая. Колхозу нужны Беляевы.

- Эх, сынок, ну куды! – крикнул Анастас. – Без тебя тут. Вон, пусть батя чернозем нюхает. А в городе – жизнь. Там ванны есть.

- А что такое «ванны»? – изумился Костик.

- В книжках не пишут? Натурально мыть телеса. Не баня, не таз, а комнатка, корыто чтоб удобное в рост, вода кипятками из кранов. Как у Наташи Толстовой, - сказал Анатас, а после обратился к бате. – Пусти сына в город. Вырастит зоотехником. Человеком.

Батя отмахнулся, ушел, а Костик задумался: ванна, мытье, горячая вода. Он, бывало, пацаненком мылся в теплый летний дождь. На реке тоже натирал могучую юношескую спину. Накипятить воды – бывало. Зимой – плавь снег, а то и снегом мойся. А тут комната, ванна…

***
- Заходи, Кость, - сказала Марина и пропустила Беляева в однокомнатную квартиру.

Квартиру Маринке дали за успешное рационализаторское предложение: теперь разом можно было осеменить пять коров. Секрет Марины: нужные реактивы. Их выдавали под роспись и угрозу получить десять лет пионерских лагерей.

- Широко у тебя, - осмотревшись сказал Костя. – А где руки с автобуса мыть?

Марина посмотрела на мальчишку: то ли на лице сельский загар, то ли копоть огородов. Под вытаращенными ногтями – черное, кусками, торчит. А глаза… Там жил голубой языческий Сварог. Пел в грозовую тучу о величие людей от сохи.

- Туда, - указала Марина на дверь ванной. – Возьми желтое полотенце. Обмойся.

Костик с улыбкой прошел в ванную, немного раскраснелся от вида пышной девицы Марины: ее щеки напоминали вишневое варенье, а бюст – спелые в меру бураки. Марина же отвела взгляд в сторону. В ее тревожных мыслях шагали лишь непечатные предложения. За. Чем. Они. Едут. Ко. Мне. Помнилось Марине, как Анастас зажал ее на пасеке, а подросток Костик глазел на это непотребство и жевал рассыпчатую соту, не пытался защитить.

***
Костик лег в теплую воду. Он лежал, игриво пускал пузыри под себя, хихикал. Когда же вода остыла, спустил холодное, вновь взялся за блестящие краны, наполнил чугунное блюдо теплым. И еще раз. И еще. И еще. И еще. И еще…

- Костя, ты скоро? – спросила Марина.

Но Костя молчал. Марина вновь протянула «Костя», но опять – пугающая тишина. Она осторожно постучала в дверь, после приоткрыла ее. Кости не было. Окно из ванной, ведущее на улицу, было раскрыто шире изумленного Марининого рта.

Марина увидела, что на краю ванны лежал початый реактив, который она использовала на работе. Костя… Быть беде!


***
- Що орешь?! Купишь карпу, дура, или мильтонов звать? – обратился мужик к изумленной Марине.

- Я шла по следам. И тут. К вам, - отозвалась испугано Марина.

- Какие следы?! Куды?!

- Он – рыба. Костя.

Мужик-продавец сморщил лицо до бычка сигареты «Друг» в общественном сортире. Кто-то нежно тронул плечо Марины. Это был Костя: улыбающийся, красивый.

- Ты куда убежал? – бросилась на Костину шею Марина.

- Да я в окно. Покакать, - смущаясь отозвался Костя.

- Так унитаз там! Туда!

- Ваза что ли?! Эх! Поди вас пойми городских: стоит белая ваза у ванны вашей. У Толстого такого нет. В ней умываться что ли?! А куда, так сказать, по большому ветру? Вот я в окно от стыда. На клумбу!

- Дурак ты, Костя, - сказала Марина и обняла односельчанина.

- Хорошо у вас в городе, - отозвался Костя и щипнул Марину за бравое комсомольское плечо.

Над город стелились перистые облака. Они напоминали горожанам о легкости пустого кишечника…