отец Онаний : Велосипед

Кручу, кручу, кручу Педали кручу С горы, с горы, с горы Как птица лечу, Спешу, спешу, спешу, Спешу налегке Навстречу радуге-дуге.
Пусть... Хуюсть
Хуяк, два мента мне навстречу. То есть два сотрудника полиции, конечно же. Я думаю, ну, чего вы два долбоеба идёте по велодорожке. Тормозят меня. Один, тот что с двумя соплями младшего сержанта на погонах, жуя во рту хуй, проговаривает кто он и откуда. Давно пытаюсь понять, их там представляться специально так учат, как-будто хуй во рту. Вообще ничего не понять, кто бля, откуда бля, зачем бля. Киваю в ответ. Типа, да, да, дохуя вас здесь таких. Чо надо то?

Рейд у них. Рейд по угнанным велосипедам. Ебать-копать. Прям моя полиция меня бережёт и бережет того, кто меня бережёт. Ну-ну. Обламываю пацанов, говорю, что велик прокатный, вернее из отеля. Но они всё равно просят показать им vin. Я даже не знал, что он есть у велосипеда.

Тогда я срываюсь с места и мчу. И с песней этой Качу по свету, Качу, качу куда хочу. Пока у меня, совершенно предательски, не слетает цепь. И я влетаю на всём ходу в скамейку. Хуяк. Авария, блядь.

Вскоре, запыхавшиеся, подгребают те, кто меня бережёт. И ещё двое. Подмогу вызвали,гады. Итого четыре лба, чтобы брать меня, велосипедиста-рецедивиста. А у меня колено разбито, ноготь на большом пальце ноги содран. И яйцо предательски из под шортов выглядывает. Ну и что, я же не голый катаюсь. Жарко просто. Неужели в Архангельске не принято голыми кататься на велосипеде летом?! Не поверю. Вот и я соблюдаю, и скоростной режим тоже.

Ссаживают меня аккуратно с моего коня. У одного с собой оказывается аптечка. Они аккуратно обрабатывают мои раны, один дует мне на коленку, второй бережно поддерживает предательское яйцо и тоже дует.

Чего спрашивают съебался? Ворованный велосипед? Нет, отвечаю, перднуть очень хотел, а при сотрудниках органов внутренних дел не имею никакого морального права этого делать. Так как почёт вам и уважение имею со времён дяди Стёпы. Они сразу на меня дуть перестали. Руку пожали и отпустили. А я хромая покатил своего верного коня обратно в стойло. Шёл и напевал: Терпи, терпи, терпи Когда тяжело, Скрепи, скрепи, скрепи Ты подо мною, седло. Не смей, не смей, не смей На миг ослабеть Сумей себя преодолеть.
И предательское яйцо побрякивало в такт, а второе запало.