Ядвига М : На Север

– Отдыхать в Воркуту??

Заливистый смех светловолосого мужчины лет 45-ти заполнил автомобиль. Водитель был похож на упитанного гуся: крупный, с тяжелым телом и длинной шеей. Он выглядел добродушным, при этом говорил размеренно и даже убедительно. Это был наш Первый Северянин.

Поездка за Полярный круг была столь же бессмысленна, как и идея построить город в вечной мерзлоте. Там, где на десятки тысяч километров вокруг – сплошная тундра. Однако разум победил здравый смысл и Воркута была построена, а мы ехали понять что-то в этом умирающем городе.

***

Это было месяц назад. Ты сидел на кухне и рассказывал какую-то чушь про своих одноклассниц. Я не слушала. Просто смотрела. На твои губы, глаза – эту гармонию и красоту чужого лица можно уловить только в одном состоянии. Состоянии влюблённости.

– Гриш, я замужем.

В пространстве резко образовался вакуум. Пустоту потихоньку стали заполнять неловкость, идиотские вздохи и мои туповатые вопросы.

– Это же ничего не изменит между нами?
– Конечно, продолжим дружить.
– Значит через месяц в Воркуту?
– Значит через месяц в Воркуту.

Мы попрощались.

***

Воркуту я увидела издалека. Зарево города на горизонте ночной тундры казалось необъятным из локомотива поезда. Потные мужики сально шутили про воркутинских блядей. Я неуклюже подхихикивала, представляя себя одним из первых этапированных сюда заключённых. Меня везут в Воркутлаг. Город-лагерь, который существует вопреки здравому смыслу.

Мы вышли из разных вагонов. Посреди закованной в вечные льды снежной пустыни я видела только тебя. Ты стал моей тундрой и на эти дни я хотела только одного – чтобы ты хоть немного оттаял.

***

Передо мной пустые многоэтажки. Воркута началась здесь – с посёлка Рудник. Ни одного человека на несколько сотен квартир. В этой пустой инвариантной вселенной воркутинского дома я сочиняла нас.

Вот квартира 23. Стол, за которым я написала мужу, что полюбила другого и остаюсь в Воркуте. Слышу миллионы звонков, SMS от родителей, супруга, друзей. А на диване спокойно сидишь ты. Услышав всхлипывания, ты встал и приобнял меня за плечи. «Все будет хорошо», – и я безоговорочно поверила твоему ласковому басу. Всё правда было хорошо.

У 35-й опять ПДН. Здесь я рожаю тебе безостановочно, как кошка. Не выдержав перепадов моего настроения, ты начал пить. Бухать по-черному. Здесь, на подоконнике, даже осталась твоя бутылка. Старший сын открыл дверь. С инспекторшей мы давно знакомы. «Опять пьете? И вам не стыдно?». Чувство стыда мне не было близко даже когда я жила в Москве. На следующий день детей изъяли, а я ещё долго рассказывала собутыльникам, насколько несправедлива ко мне эта проклятая чиновничья система.

Второй подъезд, последний этаж, правая крайняя квартира. Здесь год назад я собирала тебя на войну, а три дня назад пришла похоронка. Я так и не успела тебе родить, теперь и не от кого. Балкон открыт, а меня больше нет. Только пустота и холод.

А эта – одна из любимых. После месяца совместной жизни ты нашёл себе какую-то блядь в «Пингвине» (а ведь машинист предупреждал!). Ярко рыжая Галя живёт в соседнем доме, ты – вместе с ней. А я стала Воркутинской бизнес-вуман. Две легендарные кофейни «Moscow Cappuccino» обеспечивают мне безбедное существование. Галька каждый вечер капает на мозги, что ты зарабатываешь меньше меня. А вчера ты прилюдно дал ей пощечину. Я была счастлива.

– Лен, ты долго ещё?

В пустых квартирах мирно завывал ветер. Как хороший терапевт, он медленно и аккуратно вывел меня из гипноза. Я снова сейчас и здесь.

– Ещё минута и я спускаюсь.

Ты ждал меня в машине и даже не подозревал, сколько мы уже здесь пережили – в этом пустом доме, пустом посёлке. Воркута навечно осталась местом, где всё могло бы быть, заледенела в вечной потенции бесконечных возможностей. Я резво запрыгнула в машину и увидела в твоих сине-серых глазах отблеск нежности.